Поэт умирающей деревни

«В тихом царстве лесов»

В ТО ВРЕМЯ как люди бегут в города, 45-летний Игорь Хлынов, который сам себя скромно называет “поэтом районного масштаба”, принципиально остаётся жить в деревне, где родился и вырос. И пишет стихи, поражающие своей простотой и трепетностью. Недавно у него вышел первый сборник его творений - “В тихом царстве лесов”.

- Я пишу доступными словами, - поведал автор. - Чтобы старушки полуграмотные могли читать и наслаждаться. Главная тема - деревенская жизнь и окружающая природа. Деревня - целый мир, который живёт по своим представлениям. А природа его оберегает. К сожалению, этот мир постепенно сходит на нет...

Здесь под пологом дивного леса,
Средь широких цветущих лугов
Я живу, и мне нет интереса
К шуму улиц больших городов.

Впрочем, поэта идеалистом не назовёшь. В его стихах есть и самогон (“Узнал Егор, что Евдокия вчера сварила в бане “змия”), и безысходное пьянство, и кражи, и прочие приметы сельской жизни.

В обед сто лет

ХЛЫНОВ работает на полставки заведующим бочихинским сельским клубом. Для полной ставки в деревне не хватает жителей. Он получает 1400 рублей в месяц - даже для села сумма маловата. Летом в клубе собираются приезжие, а в остальное время это единственный “оплот цивилизации” для 43 (в 70-х годах было 1000) местных жителей.

Игорь Иванович изучил историю деревни за последние сто лет. Он собрал более ста слов, которые употребляются только в Бочихе. Все они аккуратно записаны в алфавитном порядке в специальную тетрадь. Например, шабёр - сосед, “веренька” - корзина для грибов, “блага” - вовсе не “благо”, а нечто плохое. А еще Хлынов ведёт уникальную статистику вымирания деревни. На отдельном листе ставится год, а рядом - количество жителей. С каждым годом их становится всё меньше...

- Я человек творческий, переживаю, - продолжает поэт. - Дом сломают - мне грустно становится. Умирают или уезжают - тем более. Грустно смотреть, во что превратилось родное село. Раньше были школа, производство, работа. Сейчас, кроме клуба и приезжающей раз в неделю продуктовой лавки, ничего не осталось. И главное, ребятишек нет. Я из всех жителей самый молодой. Остальным, как говорится, в обед сто лет будет.

Словно из другой эпохи,
Кое-как и невпопад,
Замурованные мохом,
Пятьдесят домов стоят.

По своей лиричности стихи сосновского поэта можно смело поставить рядом с произведениями Алексея Кольцова и Афанасия Фета. Жаль, что такое дарование прозябает в глухой деревне, изредка печатаясь в районной газете. По причине врождённой скромности Хлынов не может просить. Несмотря на то, что у него слабнет зрение и ему уже очень трудно читать и писать. Срочно нужна операция, но денег на неё нет. Издать сборник помог директор одного из сосновских предприятий - за 100 экземпляров выложил 15 тысяч рублей.

- Спасибо ему... А вот насчёт самой книги... Я насчитал 48 ошибок и опечаток, - заметил автор. - Десятки слов вообще изменены. И куда мне сейчас деваться? Судиться, что ли? Нет, это не по мне. Сутяжничать - это как-то, знаешь ли, не по-мужски.

Уезжать из деревни Хлынов принципиально не собирается. Хотя в райцентр мог бы перебраться. Чтобы как-то перебиться, выращивает на продажу дачникам овец. И продолжает писать стихи.

- Я даже если в райцентр приезжаю, мне уже воздуха не хватает, - улыбается поэт. - Два года назад в Нижний по делам ездил, так потом два дня болел.

Может, есть места и лучше
На земле российской, но
Мне милее лес дремучий,
Что глядит в моё окно.

Фото автора

Смотрите также:

• Сергей Царяпкин о деньгах, пахнущих молоком, и о природоведении в стихах →
• Когда-то мы делили кров и еду →
• Бабье царство →