Автор этой истории - нижегородка Любовь Михайловна Шинкаренко. На той войне она потеряла любимого, лучшего в мире папу. Вместе с мамой, сестрёнкой и братиком пережила страшные бомбёжки, эвакуацию. Любовь Михайловна хорошо помнит победный май 1945 года и никогда не забудет отца, офицера, который навек упокоился в братской могиле в Эстонии… Ей слово.
- В Великой Отечественной войне участвовал мой папа - Шинкаренко Михаил Владимирович (родился в 1910 году в Прилуцком районе Черниговской области, на хуторе Стасевщина, украинец). Сам он рос без отца. Когда мальчику было 6 лет, умерла его мать. Батрачил с 7 лет до 1926 года. Затем учился на рабфаке и в Харьковском институте организации территорий. Получил специальность топографа-землеустроителя.
С 1933 по 1941 г. работал по специальности в разных районах Горьковской области. Был на политработе в политотделе депо железной дороги в Шахунье, потом в политотделе шахунской МТС.
Сама я Великую Отечественную войну помню с первых часов её начала.
Дети тихо плакали
Весной 1941 года папа, мама, я шести с половиной лет, сестричка (два года четыре месяца) и четырёхмесячный братик приехали в город Бельцы Молдавской ССР. Папу туда направили начальником сектора пропаганды и агитации 3-го отделения Кишинёвской железной дороги. Некоторое время нам пришлось жить в товарном вагоне-контейнере, в котором мы и приехали, потому что квартира для нас ещё ремонтировалась.
Рано утром 22 июня 1941 года всех нас разбудил громкий стук в двери вагона. Папе кричали: «Михаил Владимирович, на границе стрельба! Сбор всех коммунистов!» Граница была в 27 км от нас. Отец в нижнем белье метался по вагону, целуя маму и нас. Мы плакали, но тихо.
С железнодорожных путей нас срочно переселили в маленькую хатку, вокруг - большой сад… Начались бомбёжки, какой-то погреб в этом саду стал нам бомбоубежищем. Бежала мама с братиком на руках, я держалась за её юбку и тащила за руку сестрёнку. Однажды она упала и сильно повредила ножку, потом полгода лежала в гипсе…
Однажды нас посадили в товарный поезд, сказав, что эвакуируют семьи политработников. С собой не было никаких вещей.
Папа не появлялся с тех пор, как убежал на границу утром 22 июня. Но в поезде вдруг я услышала крик: «Шинкаренко здесь есть? Маня!» Папа бежал вдоль состава. Лицо его было черно от гари, рукав разорван. Он успел найти и принести нам какой-то мешок с бельём. Потом мама рвала на пелёнки брату.
Мы уехали. Папа остался.
Бомбы и маки
Вообще, на всём пути эвакуации люди относились друг к другу по-доброму, всем делились. Было какое-то единение. Было тесно холодно, душно и часто страшно, у всех на руках дети… Совсем не было ссор.
На всю жизнь в памяти то, как бомбили наш эшелон. Состав останавливался, все выскакивали из вагонов и бежали в поле или степь. Степи были бескрайние, очень красивые, всё в красных тюльпанах или маках. Нигде и никогда я больше не видела такой красоты! И вот среди этих цветов поднимаются столбы земли от взрывов. Бомбёжка кончается. Крик: «По вагонам!», а многие остаются лежать на земле.
Каким-то образом мы доехали до Саратова. Всех разместили кого куда. Нас взяла к себе женщина-учительница. Несмотря на обстановку, она была очень элегантна и похожа на аристократку из фильмов: длинная чёрная юбка, белая блузка с брошью…
Они с мамой нас отмыли, накормили. Не помню имени женщины, но помню об её добром сердце. До сих пор храню её бесценный по тем временам подарок - эмалированный бидончик… У нас ведь ничего не было!
Папа
Отец с первого дня войны до 1 августа 1941 года был в ополчении, а затем до 12 октября 1941 года работал политруком колонны на спецстройке с коллективом эвакуированной Кишинёвской железной дороги. Был ранен. У него был ещё и порок сердца!
Папа вернулся к нам в Шахунью в конце 1941-го. Работал политруком МТС.
В 1943 году объявили призыв на фронт коммунистов-добровольцев, и отец во второй раз ушёл на фронт (призвался из Шахунского райвоенкомата). Воевал в 10-й армии Прибалтийского фронта. Командовал артиллерийской батареей в звании лейтенанта. Имел благодарность как отличившийся в боях с немецко-фашистскими захватчиками на предмостном укреплении юго-западнее города Нарва. Благодарность объявлена приказом Военного совета Ленинградского фронта от 20 апреля 1944 года.
Погиб папа 9 сентября 1944 года на территории Эстонской ССР у деревни Пелла Валгаского района. Похоронен сначала в отдельной могиле в этой деревне, а в 1947 году перезахоронен в братскую могилу (157 советских воинов). Мы с мамой в 1980 году там были…
Я очень любила папу. Помню, как он носил меня по комнате, посадив себе на плечо, в день отъезда на фронт.
Папа тоже очень любил нас, свою семью, и часто писал с фронта, присылал стихи военных поэтов. Последнее письмо датировано 9 сентября 1944 года - именно в этот день он погиб… «Миленькая Любочка, поздравляю с началом нового учебного года… Я воюю и бью немцев отлично. Со своими красноармейцами подбил и сжёг два фашистских танка, уничтожил много пушек и пулемётов, и за один день убили мы 120 немцев. И ты учись отлично, чтобы нам не стыдно было потом встретиться, чтобы мы оба были отличниками. Целуй маму, Верочку, Борю, бабушку, тётю Паню… Пиши мне часто. Крепко целую, папа».
Мне памятны присланные папой стихи Константина Симонова «Сын артиллериста». Я выучила их наизусть по совету папы, а присказка майора Деева стала моим девизом:
«Держись, сынок, на свете,
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!»
…Смерть папы я очень переживала, плакала тайком от мамы. Я тогда училась в третьем классе, и наша учительница Мария Васильевна, чтобы поддержать и успокоить меня, попросила класс: «Дети, встаньте те, у кого кто-то в семье погиб на войне». Встали почти все… Страшная была война!
Отец не успел получить высоких наград. Он просто офицер великой армии, победившей фашизм. Как и многие, многие советские люди, воины и труженики тыла, одухотворённые, самоотверженные, отважные, преданные Родине люди чести, совести и гражданского долга. Была идея, цель, единение стремлений, вера в светлое будущее и надежда. Поэтому мы и победили!
Победа!
Я помню День Победы. Мы тогда жили в Урене Горьковской области. В ночь на 9 мая 1945 года прошёл дождь. На улице были огромные глубокие лужи. По радио я услышала, что война окончена. Победа! Обула свои ботинки, на несколько размеров больше, чем надо, и по этим лужам, не разбирая дороги, побежала на работу к маме и её сестре, у которой мы и жили.
Все тоже выбегали на улицу и кричали: «Победа! Победа!» - и что-то ещё, очень громко, плача и смеясь… У всех была великая радость.
«Перебьём врага – вернусь». Фронтовые письма 18-летнего красноармейца 
Истории Победы 
Марфа Коврижных - горьковчанка, расписавшаяся на Рейхстаге 
«На войне люди взрослеют быстро». Как стать «батарейным папой» в 17 лет 
Фаина Корсакова в 11 лет видела Сталинградскую битву