На этот раз Ирина Алфёрова не только прекрасно сыграла в трёх спектаклях, но и смогла оценить достижения нижегородской медицины.
Эскулапы без лекарств
- Отправившись на гастроли в Нижний, я сильно простудилась. Не было другого выхода, как обратиться в местную клинику. Оказалось, что здесь замечательная медицина. Я знала, что здесь образованные люди. Нижегородские врачи очень добрые, отзывчивые, хорошие специалисты. Они меня так хорошо приняли. Тут же отменили все лекарства. Лечили щадящими методами, практически народными средствами (смеётся). После этого я смогла отыграть все три спектакля. Я просто счастлива! Никого не хочу ругать, но в Москве актёрская клиника просто ужасная (Ирина Алфёрова имеет в виду москововскую клинику Союза театральных деятелей России – авт.).
Кто убил Треплева или режиссёр-хулиган
- В нашей «Школе современной пьесы» режиссёр Иосиф Райхельгауз - хулиган (смеётся). Он поставил целый триптих – три спектакля «Чайка». Я там играю трёх Аркадиных («АиФ-НН», № 50, 10-16 декабря). Это совершенно разные жанры. Чеховская «Чайка» у Иосифа получилась лучшей в Москве – поверьте мне, я видела много одноимённых постановок. В нашем театре мы показываем её на малой сцене, ближе к зрителю. Актёры располагаются на подиуме, на котором проходит вся жизнь героев. Решение потрясающее. Продолжение – «Чайка» Бориса Акунина, где автор тоже нахулиганил. Акунин даёт версии смерти Треплева. Главный вопрос – кто же его убил. Это более фарсовая вещь, детектив. Иосиф решил, что надо сделать триптих, чтобы попасть во все книги рекордов Гиннеса, и придумал оперетту (пару лет назад «Чайки» действительно попали в «Книгу рекордов России» за театральный марафон: в течение одного дня на сцене «Школы современной пьесы» был показан весь триптих – авт.). Все мелодии композитора Александра Журбина в нашем водевиле получились очень красивые, просто шлягеры. Я оперетту очень люблю. Она получилась, как говорят мои дети, «прикольная». И зрители в полном восторге. Правда, на гастроли этот спектакль не очень любят звать. Так вот в последней части мне пришлось петь. Я, если честно, включилась в музыкальный спектакль практически за месяц до премьеры. Долго искали главную актрису. Должна была петь Татьяна Шмыга, она очень хотела, но в последний момент не срослось. А я долго сопротивлялась. Сами посудите, другие актёры готовились к этому спектаклю практически два года, репетировали, распевались. А мне нужно было всё освоить за месяц. Я была в полном ужасе. Но решила не падать духом, а на сцене танцевать и веселиться. А если в ноту не попаду, виноват режиссёр и партнёр. Героиня же актриса, ей всё можно (смеётся).
Партнёры уходят, фильмы пропадают
- Мне поступает очень много предложений сниматься в кино. Без лукавства схожу, что практически каждый день читаю сценарии. Но я очень много отказываю. Наверное, я одна из немногих такая сумасшедшая. Несмотря на кризис. Но такие роли предлагают, что и за большие деньги не пойдёшь. Пытаюсь себя сломать – жить-то на что-то надо. Если совсем тяжело решить, иду советоваться со своими близкими (дочерью Ксенией Алфёровой и зятем Егором Бероевым). Они меня поддерживают: «Мама, если не лежит душа, не надо». У меня мало и партнёров осталось. Мало не в смысле таланта, а в плане возраста. Они быстро покидают эту землю. Тех, с кем хотелось бы играть, совсем не осталось. Самый последний мой удачный фильм – это сериал «Капкан» с Сашей Абдуловым о сложных человеческих отношениях. Я считаю его очень интересным.
Но недавно я согласилась сниматься в детективе, так как мой партнёр – Сергей Шакуров. Я его очень люблю и уважаю. Получится глубокий, психологический детектив. А ещё снялась в фильме по пьесе Горького «Старик». Недавно эту работу закончили. Но не могу понять, куда она делать – пока её не показывали и в прокат она не выходила. Там такой потрясающий состав: Будрайтис, Домогаров, Аронова.
Как актёру стать костюмером
- Да и кинорежиссёров мало хороших осталось. С одной стороны, так сложно достать деньги на кино, а с другой - снимают непонятно кто и непонятно что. Начинаешь с режиссёром разговаривать, хватает трёх-четырёх фраз, чтобы понять: перед тобой абсолютный непрофессионал. И я осознаю, что многое в работе придётся брать на себя – быть и художником по костюмам, и гримёром, и направлять оператора, и работать с партнёрами. Сейчас со съёмочным процессом очень тяжело. Операторское искусство исчезло. Хотя остаются и гении. Как мой худрук Иосиф Райхельгауз (улыбается).
Я организую фестиваль детского кино. Мы бесплатно проводим показы тех хороших картин, которые не могут пробиться в коммерческие кинозалы. И я поняла, что кинопрокат в нашей стране нарушен окончательно. Есть фильмы, есть залы, есть люди, которые хотят это смотреть. Но всё это вместе никто не может организовать.
«Надеемся только на себя»