Напомним, сейчас экс-губернатор зарабатывает на жизнь на фондовом рынке страны («АиФ-НН» № 7, 14-20 февраля). Что, на его взгляд, изменилось в области и государстве за эти годы?
Отсутствие свободной прессы – это рост воровства
- Борис Ефимович, вы сейчас следите за тем, что происходит в Нижнем Новгороде?
- Конечно. Есть вещи, которые мне нравятся: в центре появились современные здания, по сравнению с другими регионами неплохие дороги, относительный политический покой…
Я очень рад, что в Нижнем сохранились некие демократические традиции. И хотя сейчас в стране выборы понемногу сворачивают, то, что за эти десять лет Нижегородской областью управляет уже третий губернатор (хотя они разные люди, и к ним можно по-разному относиться), - здорово.
Мне приятно, что, несмотря на пресс, который сейчас испытывают СМИ, я всё-таки, когда открываю газеты, ощущаю ростки свободы 90-х. На телевидении этого уже практически нет – хотя те же лица, замечательные журналисты, но ни дискуссий, ни оппонирования… А в газетах ещё можно прочитать достаточно независимые (хотя я бы не сказал, что оппозиционные) суждения.
- И тем не менее: на пресс-конференциях и в интервью вопросы-экспромты случаются всё реже. Это в 90-е нижегородские СМИ именовались «краем непуганых журналистов», а сейчас даже сценарии пресс-конференций появляются…
- Это, конечно, унизительно для журналистов. И опасно для здоровья государства. Дело в том, что отсутствие свободной прессы – это рост воровства. Тебе сказали – задай Шанцеву этот вопрос, другому – а ты вот этот, и ни в коем случае не спрашивайте, почему столько московских начальников работают в администрации, и почему строительные подряды получает только московское «СУ-155», и зачем земельные участки пытаются делить в «Белом доме», и почему фактически лишён полномочий избранный мэр Нижнего Новгорода… Теперь такие вопросы нельзя задавать. А раз нельзя – будет твориться беспредел.
Куда делись полномочия
- Андрей Климентьев, кстати, недавно сказал: «Да, мы в своё время бодались с Немцовым, но на равных».
- Это правда. Более того – я никогда не звонил в суд. Даже когда журналисты чехвостили меня в хвост и в гриву, - пожалуйста, телерепортажи чуть ли не в прямом эфире! Что хочешь, то и говори. Сейчас этого просто не представишь.
Отсюда минусы. Несчастное Законодательное собрание – просто жалкое подобие регионального парламента, они же ни одного вопроса решить не могут! При этом каждый из депутатов абсолютно нормальный человек. Но они оказались в системе, при которой народовластие, законодательная власть, не имеют никакого смысла, попросту отсутствуют.
Пример – история с Дмитрием Бедняковым, которого убрали из Совета Федерации. Я лично считаю, что он как сенатор – очень квалифицированный человек. По сравнению со многими он гораздо талантливее, профессиональнее, с огромным опытом управления, законотворческой деятельности. Взяли и уволили. За что? За содействие Дикину, что ли? В той ситуации, кстати, Бедняков повёл себя благородно. К нему обратился знакомый. Он в рамках закона (!) – как, между прочим, и Евгений Люлин – попытался что-то выяснить и имел на это право. Если закон не нарушен – за что порицать? Но все напугались и попрятались.
Я беседовал с главами районных администраций. Они говорят: у нас нет никаких полномочий, мы просто выполняем некие манипуляции в соответствии с указаниями вышестоящего начальства. То есть, местное самоуправление практически уничтожено. Опять-таки, это – не Шанцев, это – тенденция. Поскольку человек, сидящий в Кремле, никому не верит, он решил отобрать полномочия – в первую очередь, у губернаторов. А те, в свою очередь, отобрали их у нижестоящих начальников.
Когда вертикаль – не во благо
- Есть ещё денежная составляющая…
- Хорошо, давай посмотрим на бюджет. При «ненавистном» Ельцине у нас не было года, чтобы мы отправили в Москву более половины бюджетных денег. Когда сумма приближалась к 45 процентам, я уже орал: «Грабят! Где же федерализм? Где же самостоятельность регионов? Как вы будете решать проблемы зимы или посевной?» - словом, был набор текстов, которые я наизусть знал, даже сейчас помню.
А после того, как заявили о вертикали власти, начали забирать все налоги – на добавленную стоимость, на прибыль. Оставили малое количество налогов, которые тормозят бюджетное развитие и лишают всяких полномочий и прав. Вспомните знаменитую перепалку Шанцева и Грефа насчёт цирка. Не было бы этой перепалки, если бы центр не грабил региональные бюджеты.
Бюджет Москвы – 700 миллиардов рублей. Бюджет Нижегородской области – 45, а консолидированный – 70. В 10 раз меньше, чем в Москве (а население – всего в 3 раза). Поэтому средняя зарплата в Москве – тысяча долларов. Поэтому Лужков доплачивает пенсионерам, учителям, а в Нижнем не могут. Укрепление вертикали власти превратилось в обнищание регионов на фоне процветающей Москвы.
Губернаторы политически имеют меньший вес, чем 10 лет назад. Шанцев, конечно, человек московский, в Кремле известен, для Нижнего это плюс, но он тоже знает меру, потому что если сильно начнёт что-то требовать, его снимут. И как человек опытный, он этого делать не будет. И другие не будут. А это значит, что в регионах будет меньше денег, ниже уровень жизни…
Для Нижнего, я утверждаю, несмотря на общую хорошую конъюнктуру, изменения в политической жизни страны носят ярко выраженный негативный характер.
Бытиё определяет сознание
- А к Валерию Шанцеву вы вообще как относитесь?
- Очень хорошо. Я давно его знаю, он порядочный, мужественный человек. Но сама обстановка нынешнего времени - циничная, лживая, лицемерная – любого портит.
- Что вы имеете в виду?
- Политическая жизнь в стране фактически уничтожена. Кроме Путина, на этом небосклоне никого не осталось. Через микроскопы можно с трудом разглядеть некие самостоятельные политические силы, но все они влачат маргинальное существование. Позиция демократов ныне расходится с общественным мнением. Последнее сегодня не склонно к тому, чтобы бороться за права людей, их свободы. Одурманенная нефтедолларами страна абсолютно не понимает значимость этих ценностей, ей кажется, что великий Путин поднимает зарплаты, пенсии, что жизнь становится лучше, что в стране стало больше порядка, и доказать, что на самом деле всё это не из-за власти, а из-за Буша и высоких цен на нефть, невозможно.
Кстати, есть три закона, связанных с высокой ценой на нефть.
Чем дороже нефть, тем выше коррупция. Возьмём 2000 год, когда нефть стоила 20 долларов. Россия тогда занимала 70 место по уровню коррумпированности. Сейчас нефть стоит 50-60 долларов, Россия занимает 130 место. И наша страна – не исключение. То же самое происходит с Венесуэлой, Казахстаном, Азербайджаном, даже Норвегией. И хотя в скандинавских странах вообще низкий уровень коррупции, Норвегия – самая коррумпированная.
Я был на Рублёвке в агентстве недвижимости. Спрашиваю:
- Почём сотка?
- 60-100 тысяч долларов.
То есть, за участок в 10 соток надо заплатить миллион долларов – только за землю, без жилья и коммуникаций! Интересуюсь:
- А кто покупает?
- Да ты их не знаешь, мелкие чиновники из администраций, с железной дороги…
Ну, откуда у них миллион долларов?! Милиционеры в Одинцовском районе, к которому относится Рублёвка, тоже руками разводят:
- У нас столько грабежей… Выносят у какого-нибудь чиновника миллион наличными – он даже к нам не обращается, иначе же надо объяснять, откуда такие деньги…
Всё разворовано! Как мне один классик сказал: «В стране будут воровать до тех пор, пока не найдётся один, который сворует всё».
- И кто же этот классик?
- Губернатор Нижегородской области Валерий Павлинович Шанцев. Повторю: он хороший губернатор. Опытный человек, достаточно компромиссен, понимает, что к чему, но он поставлен в такие условия единоначалия, при которых его не могут критиковать, ему не могут оппонировать, высказывать другие точки зрения. Отсюда, между прочим, вытекает второй закон.
Чем дороже нефть, тем меньше свободы. Нефтедобывающие страны сильно страдают от её отсутствия. Пример – Саудовская Аравия. «Неверным» въезд в страну запрещён, и нет никакой другой религии, кроме ваххабизма. Россия-2000 – свободное телевидение, свободные газеты, на региональном уровне – независимая пресса, оппозиционные партии, критика правительства… Сегодня: 100-процентная цензура электронных СМИ, гигантское давление на прессу на региональном уровне со стороны губернаторов и полпредов, отсутствие массовых, политически значимых СМИ, уничтожена оппозиция, конкуренция, создаются лишь какие-то бутафорские партии с Кремлёвской пропиской… В Венесуэле Уго Чавес меняет Конституцию, продлевает полномочия пожизненно. То же самое делает Назарбаев в Казахстане.
Чем дороже нефть, тем левее страна, тем больше принимается популистских решений. Что мы сейчас имеем? Социальные индексации всего на свете, повышение зарплаты чекистам, разрекламированные популярные нацпроекты, которые не решат ни одну проблему. Жилищный проект точно провалится. Его следовало бы назвать «Недоступное жильё»…
К вопросу о демографии
-Как вы расцениваете меры, принятые для подъёма рождаемости?
- Я, как многодетный отец, уверяю: при нынешних решениях демография в стране только ухудшится. Жилищные проблемы материнский капитал в 250 тысяч не решит. Для Москвы 250 тысяч – это 2,5 квадратных метров жилья, для Нижнего – 5.
Где будет расти рождаемость? Наверняка – в семьях люмпенов, алкоголиков, в мусульманских семьях. Им не столь важен материнский капитал, который на руки не выдают, сколько детские пособия, увеличенные до 3 тысяч рублей. Для нормальной семьи 3 тысячи – не деньги. А для алкоголиков – это 50 бутылок водки. В мусульманских семьях и так склонны к многодетности, а теперь за это ещё и немалые деньги платят, в том числе и материнский капитал. Поэтому – лет через десять всё это приведёт к люмпенизации и исламизации России.
Кроме того. У нас очень низкая продолжительность жизни: у мужчин – 59 лет, у женщин – 67. В Японии – 80-88 лет, даже в соседней Финляндии – за 70. Поэтому надо пропагандировать здоровый образ жизни, бороться с пьянством, как бы банально это ни звучало. Надо выгонять Зурабова: это же кошмар, что люди вовремя не могут получить качественную медицинскую помощь! Клиники, особенно провинциальные, находятся в ужасном состоянии, с лекарствами – беда… В стране 25-30 процентов алкоголиков, 20 процентов импотентов, 7-10 процентов мужчин с нетрадиционной ориентацией. При этом мужиков вообще меньше: их 46 процентов, женщин – 54. То есть на одного мало-мальски здорового мужчину приходится по 2-3 женщины. Как в такой ситуации можно решить демографическую проблему, если многожёнство у нас запрещено и не принято?
- А что бы сделали на месте Путина?
- Во-первых, необходим личный пример. У президента две дочки. Мало. Путина же любит страна. Если бы он за годы своего длительного правления родил ещё пару детей – это был бы хороший пример.
Во-вторых, нам нужны дети не алкоголиков и олигофренов, а нормальные, здоровые, у которых было бы приличное образование, хорошие условия, те, которые не пополнят ряды преступников. Значит, надо стимулировать рожать средний класс – путём налоговых льгот. Родил ребёнка – с тебя берут меньше налогов. Или: если ты рожаешь ребёнка и берёшь ипотечный кредит, тебе компенсируют часть суммы. Можно придумать всякие технологии, которые поддерживали бы рождаемость именно в среднем классе.
Интересно, что учёные-демографы, насколько мне известно, писали об этом и о возможной люмпенизации и исламизации записки в правительство. Их не услышали…
- Наверное, можно было бы частично решить проблему за счёт соотечественников, выезжающих из государств бывшего СССР?
- У России уникальная возможность привлечь в страну русских, которые живут в сопредельных странах, - их 25 миллионов. Но драконовские законы о миграции фактически сделали их врагами. Конечно, они в Россию не поедут!
Сокращение населения – это не просто вымирающая Россия, это сокращение экономического роста, старение населения, а в конечном счёте – потеря территории. Именно к этому может привести нынешняя популистская политика. Описать сценарий? Из-за того, что в стране всё меньше и меньше трудоспособного населения, начнутся перебои с выплатой пенсий, падение экономики (работать-то некому!), как следствие – уменьшение денег в бюджете, проблемы в сферах образования, здравоохранения, в Вооружённых Силах, - а это уже прямая угроза потери территории.
«Ни о чём не надо сожалеть»
- Борис Ефимович, почему, на ваш взгляд, представители правого крыла никак не могут договориться и выступить единым фронтом, раз уж им так дороги демократические времена?
- Амбиции у всех… У меня была мечта: выдвинуть от демократической оппозиции единого кандидата. Я предлагал технологии, не зависящие от личных качеств, от взаимоотношений между претендентами: давайте выдвинем того из нас, кто наиболее популярен. А определять будем, например, на основании полномасштабных исследований и опросов, которые сообща закажем социологическим службам. Нам назовут фамилию - все остальные этого кандидата поддержат. Ни один не согласился. Ни один.
- История, как известно, не терпит сослагательных наклонений, но всё же: не пожалели, что 10 лет назад не доработали до конца губернаторского срока?
- Я тогда совершил несколько ошибок. Надо было не уезжать в Москву, а спокойно работать в регионе… Но мне казалось: первый вице-премьер правительства России – это такая должность, находясь на которой, можно многое в стране изменить к лучшему! Я не понимал, что в тех условиях вице-премьер не влиял ни на что. Потому что был Кремль с приклеенными к нему олигархами. Когда Березовский захотел стать председателем совета директоров «Газпрома», Черномырдин и Вяхирев завизировали это решение – просто убийство! Я был в шоке: в Нижнем, конечно, у меня случались скандалы – с Видяевым, с Климентьевым, но никогда не было фраз типа «Давай договоримся». А в Москве наглым образом захватывали огромные куски собственности, и никто им не мог слова сказать…
Жалею или нет? Не жалею. У меня тогда была очень яркая, захватывающая жизнь, давшая огромный опыт и возможность общения с выдающимися людьми. И вообще: на могиле моего друга Валерия Аникина, погибшего в автокатастрофе, написано «Ни о чём не надо сожалеть…»
Беседовала Наталия ЛИСИЦЫНА.
Еще на тему путинской демографической программы читайте мнение политолога Владимира Голышева, опубликованное на нашем сайте.
Борис Немцов: «Регионы нищают на фоне процветающей Москвы» (14.03.2007) 
Нижегородский писатель увидел "другую Россию" в США