Духовная библия
- Я приехал в Горький с народным театром - Московский завод им. Лихачёва, в ДК которого находилась наша студия, был дружен с ГАЗом. И мы обменивались - горьковская самодеятельность тоже ездила к нам в гости. Я очень благодарен этой театральной студии. Здесь работал мой первый педагог Сергей Штейн, режиссёр театра им. Ленинского комсомола. Кроме актёрского мастерства мы в обязательном порядке проходили классику. Именно тогда я стал узнавать Льва Николаевича Толстого и Александра Сергеевича Пушкина, которые стали для меня духовной библией.
- Василий Семёнович, откуда возникла идея создания моноспектакля “Метель”, который вы привезли в Нижний на фестиваль “Болдинская осень”?
- Понимаете, я украинец, у этой национальности хороший слух и врождённая музыкальность. А ведь поэзия - обратная сторона музыки. Это однородные явления. Я считаю, что пушкинская “Метель” в сочетании с музыкой Свиридова - волшебство. Кстати, я много гастролирую с этим номером, работаю с разными оркестрами. С нижегородским дирижёром Евгением Шейко мы также выступали в Казани.
Истина - в классике
- Вы работаете в Театре им. Вахтангова - в великом театре с великой историей. Коснулись ли его новые веяния? Что вообще, на ваш взгляд, происходит с современным драматическим искусством?
- Театру им. Вахтангова в этом году исполнилось 85 лет. Он совершил переворот в искусстве, его манеру подхватили другие театры мира. Он знал и взлёты, и падения, здесь играли классику и прекрасные советские пьесы, которые вошли в золотой фонд русской культуры.
Сейчас наш театр, как и многие другие, переживает тяжёлую пору. Началось всё с 1991 года, когда пришло иное понимание ценностей, вошла в моду западность, сериальность. Жаль, что многое пошатнулось. Наш худрук Михаил Ульянов считает, что нужно идти навстречу времени - только бы выжить. Я Михаилу Санычу говорил: “Посмотрите, рядом с нами живёт Малый театр, который, несмотря ни на что, сохранил старые русские традиции и не пошёл на уступки ни с совестью, ни со вкусом. И сейчас оказался в выигрыше”. Это надо понимать, иначе мы совсем забудем, где истина.
- И где же она?
- В великой русской классике. Именно в ней понятия добра, надежд, без которых мы не можем жить, помощи человеку в его суровой жизни. Не стоит забывать о просветительских функциях искусства. Современное телевидение - это катастрофа. Одно поколение уже загублено с точки зрения русских корней, русской православной святости и нравственности. Вот что страшно.
- Вы много говорите о Боге. А сам вы верующий человек?
- В фильме о Павке Корчагине я играл коммунистического Христа (так Николая Островского назвал после личной встречи Андре Жид). Я воспитан Советским Союзом, и мне слишком поздно менять свои убеждения. Хотя моя жена Ирина Купченко серьёзно верит, и ей это помогает. Для меня церковь - прежде всего носитель мировой культуры. Пастернак гениально сказал, что культура появилась именно в тот момент, когда родился Иисус. И если так бездумно и легкомысленно от этого отказываться, цена будет страшной. Мы теряем наших детей, которые воспитаны уже не нами, а дешёвыми западными ценностями, бесцельными, всё приводящими к стандарту.
Куда приткнуться молодым?
- Вы - президент молодёжного фестиваля в Артеке, много преподаёте. В вашем детстве была театральная студия ДК им. Лихачёва - вы говорили о ней как о “земле обетованной”. А где современная молодёжь может найти такое пристанище?
- Я считаю, нам было легче, чем им. Ведь мы чётко знали многие “главные” вещи. В основе школьной программы была русская классика. На Пушкина отводилось 20 часов, сейчас это время сократилось до четырёх. Толстого урезали до шести часов. Весь Запад говорил, что лучшее образование в СССР. И кому выгодно его менять, калечить, корёжить? Яркая иллюстрация - театральные институты. В наше время на каждом курсе было по 25 человек. И педагоги всей своей мощью вкладывались в группу. Сейчас один курс обычный, другой коммерческий, ещё один - из корейских студентов. Деньги превалируют, и преподаватели просто физически не успевают дать хорошее образование. Скажите, как современный ребёнок, глядя на бесконечные сериалы, убийства, насилие, издевательство над женщиной, может относиться к окружающему миру? У нас на экране всё дозволено. Вот почему современным подросткам сложнее в тысячу раз.
- На ваш взгляд, положение совсем безвыходное?
- Надо оставаться в рамках русской культуры. Сейчас развелось столько бездарных режиссёров, которые достают деньги и снимают. Раньше их и близко бы не подпустили к кинематографу. За современное состояние общества все несут ответственность - и театр, и литература, и драматургия. Я призываю задуматься прежде всего родителей. Мало ли что детям взбредёт в голову...
Добро и мудрость
- НЕДАВНО вы записали на радио цикл передач, посвящённых линии толстовского князя Андрея...
- Да. Эта линия, 20 серий, целиком вычленена из романа “Война и мир”. Последняя лучшая работа для души. В скором будущем проект выйдет на дисках - 6 часов чистого звучания. Работая, я понял, какая мощь в русской классике, как она грандиозна, гениальна и на все времена.
А ведь в своё время Сергей Бондарчук мне не дал сыграть князя Андрея, предложил только Анатоля Курагина... Для меня выше “Войны и мира” вообще нет в мире литературы. Вспомните сцену в лазарете, где Андрей оказался после ранения. Он прощает своего врага, ибо в него, как пишет Толстой, вошла божеская любовь. Человеческая привязанность может перерасти в ненависть, для божеской любви такая метаморфоза невозможна. Жаль, что в школе мы проходим мимо таких вещей. Я начал изучать “Войну и мир” более сознательно в 40 лет. Это моя настольная книга. Уже десятилетие я преподаю в театральном институте и заставляю своих студентов обязательно ставить отрывки из романа.
Я убеждён: какие бы тяжёлые времена ни переживала Россия, какие бы мучительные повороты она ни испытывала, нужно обращаться к русской классике - великой литературе немыслимых масштабов, самой доброй, самой мудрой из всех мировых литератур. И всё у нас будет хорошо!
Фото Валерия ШОХИНА
А ЕЩЁ БЫЛ СЛУЧАЙ
Как артиста чуть не похоронили
Я не жалую журналистов, потому что много неправды пишут. В этом году “Московский комсомолец” меня почти похоронил - прошла информация, что у меня было два инсульта, три инфаркта. В то время я снимался в сериале “Брежнев”, играл умирающего Андропова. Так вот, в газете поместили фотографию со съёмок, выдав её за подлинное положение дел: артист Лановой при смерти. Я позвонил редактору, мне сообщили, что автор заметки больше не работает. Чуть позже я узнал, что при любой проблеме господин Гусев всем так отвечает. Кстати, меня даже уговаривали, чтобы я в суд подал на газету. Я считаю, это делается для того, чтобы обливать артиста грязью и поднимать рейтинг издания.
КСТАТИ
Из Нижнего Василий Лановой отправился в Прагу читать Пушкина. По словам артиста, даже в Корее и Японии знают и любят русскую культуру. Правда, на первом месте у них Горький, а уже потом Александр Сергеевич.
Мы все «Как дети» 
Михаил Казиник о Горьком, Нижнем и сквернословии