- Мы передали эти материалы властям и получили неожиданно резкий ответ: «Пыток в Нижегородской области нет», - рассказывает Ольга Садовская, заместитель председателя Межрегиональной общественной организации «Комитет против пыток» (МКПП, работает в Нижнем Новгороде). - Тогда мы поняли: проблема настолько остра, что власти не хотят её даже признать …
«Чистосердечное» под током
- Цитата из официального письма областной прокуратуры: «Пыток в Нижегородской области нет. Ни одного факта» - одно время висела в нашем офисе, - рассказывает Ольга Садовская. - Мы поняли, что ситуацию нужно менять. Для начала сделать так, чтобы проблему признали, чтобы о ней заговорили…
- В августе 2010 года вашей организации исполнилось 10 лет, довольно большой срок. За это время многим людям вы помогли… Есть ли среди завершённых дел те, которые вы часто вспоминаете?
- Никогда не забудем дело Алексея Михеева, рядового спецполка ГАИ, с которого, собственно, и началась деятельность нашей организации. В сентябре 1998 года его обвинили в убийстве девушки, которую Михеев как-то подвёз до дома. 10 дней в отделении милиции Ленинского района 20-летнего парня пытали, выбивая признание. Не выдержав мучений электрическим током, Михеев выбросился из окна и сломал позвоночник. Через два дня «убитая» девушка вернулась домой, целая и невредимая, а главное, без всяких претензий к милиционеру…
- «Дело Михеева» получило большой общественный резонанс…
- Расследование шло 8 лет, мы получили 26 отказов в возбуждении уголовного дела и решений о его прекращении. Но комитет выполнил свою работу до конца: мы выиграли дело в Европейском суде по правам человека в Страсбурге, добились привлечения преступников к ответственности и беспрецедентной компенсации. Человеку, который стал инвалидом, выплатили 130 000 евро компенсации материального вреда и 120 000 евро - морального.
А главное, во всех делах против России, которые касаются применения пыток, «дело Михеева» стало прецедентным.
Вынося новые решения, Европейский суд ссылается именно на него…
- Есть ещё одно громкое дело, которым занимался ваш комитет, - «Сергей Санкин против России»…
- Тогда права пенсионера МВД, избитого в Сормовском райотделе милиции, были восстановлены в полном объёме самим государством. Это наша главная победа: Российскую Федерацию к этому не принуждал Европейский суд, она сама исправила свою ошибку - привлекла виновных к ответственности, выплатила Санкину компенсацию. Значит, государство может бороться с проблемой, ему бы ещё захотеть это делать. А значит, подвижки есть…
Пинг-понг с прокуратурой
- Деятельность юристов вашего комитета - по сути, работа за следователей. Вы собираете доказательства пыток, ищете свидетелей - в общем, делаете всё то, что положено по закону, но порой откровенно саботируется правоохранительными органами…
- Когда нет официального расследования, очень трудно работать. Поэтому, набрав большую фактическую базу, мы должны постоянно следить, чтобы сначала дело возбудили, передали в суд… Пинг-понг с прокуратурой затягивает работу по каждому случаю на 4-5 лет… Для нас это просто работа. Для пострадавшего - пытка.
- Комментируя закон «О полиции», вы отметили, что одно из его зол - формальная оценка работы следователей.
- Несмотря на все попытки отойти от такого подхода к оценке работы следствия, в новом законе остаётся по сути такая же «палочная» отчётность, которая в числе прочих является одной из причин использования пыток в милиции. Когда учитывается количество расследованных дел, скорость расследования и так далее, нет речи о качестве.
Представьте себе двух следователей. Один всё делает по уму и тратит месяц только на предварительное расследование. Другой за день поверхностно знакомится с делом, выявляет самого вероятного преступника, пристёгивает его наручниками к батарее - и на следующее утро имеет признательные показания и раскрытое дело.
Это подвигает следователя, который и не хотел бы применять насилие, либо к пыткам, либо к увольнению из органов.
- Как можно изменить ситуацию с саботажем дел о пытках в милиции? Ведь следователь вряд ли станет топить своего коллегу, который кого-то пытал…
- Решение очень простое: технически устранить связь между теми, кто совершает преступления, и теми, кто их расследует. Пока эти люди работают в одной упряжке, эффективного расследования не будет.
Цель одна
- Есть дела (а их ведётся сейчас по Нижегородской области больше 100), которые связаны с повторной угрозой жертве милицейского насилия…
- Преступники в погонах в некоторых случаях пытаются заставить жертву отозвать заявление. Предлагают деньги или угрожают.
Так было в случае с Алексеем Якимовым, которого зимой прошлого года сначала пытали, а потом чуть не утопили в наручниках в Волге. Но мы можем и готовы защищать наших клиентов.
- Не всякий пострадавший найдёт в себе смелость выступить против системы.
- Пытки в милиции - это очень латентное преступление, достаточно сложно доказуемое. Тебе стыдно, больно, ты не веришь в хороший исход борьбы с властью… Главное - не дать себя запугать.
- Много ли людей обращается в Межрегиональный комитет против пыток?
- С каждым годом количество заявлений в комитет практически удваивается. Но это не говорит о том, что больше пытают. Просто МКПП доверяют всё больше людей. Всё больше людей находят в себе готовность бороться, говорить об этом. Значит, в какой-то момент государство поймёт, что так нельзя обращаться со своими гражданами.
- Кто для вас люди, обращающиеся в комитет? Союзники, единомышленники? Или просто те, кому нужна помощь?
- Конечная цель у нас одна: сломать машинку, которая ломает жизни. Мы понимаем: совсем искоренить пытки нельзя, но нужно и важно постоянно поддерживать противостояние.
- Как складываются судьбы тех, кому вы помогли?
- С семьёй Михеевых общаемся постоянно - за 8 лет мы стали почти родными. Многие, получив помощь, к нам больше не возвращаются. И я их понимаю - не хочется вспоминать. Есть те, чья жизнь после содействия комитета меняется в лучшую сторону. Вера в справедливость, в то, что тебе могут бескорыстно помочь, заставляет поверить и в себя.
Извиниться за 100000 евро
По мнению Ольги Садовской, общественное порицание для людей в погонах может быть очень действенным. В прошлом году комитет завершил работу по делу пенсионера Бориса Ржавина, гражданина Марий Эл. В мороз его вышвырнули из милиции раздетым. Виновность государства была доказана, Россия заключила с пенсионером мировое соглашение.
Наш комитет предлагал Георгию Михопаркину, прокурору Марий Эл, и Артёму Хохорину, главе республиканского МВД, принести публичные извинения потерпевшему. Но представители власти наотрез отказались.
- Для наших правоохранительных органов публичное признание ошибок равно публичной порке, - говорит Ольга Садовская. - Представьте, прокурор бы сказал потерпевшему: «Извините, дорогой господин Ржавин, за то, что вас в таком-то году при 20 градусах мороза вышвырнули из отделения милиции на улицу в одних трусах, а я это дело 5 лет не расследовал». Какой удар по самолюбию! Стоит и 100 000 евро…
Сегодня массовой безработицы в области нет – заявляет нижегородская инспекция труда 
«Бей – потом плати?». Европа не оценила правосудие по-нижегородски