Это уже не провинциальный театр, как часто любят величать нижегородскую сцену. Получилась очень стильная современная постановка, затягивая, постепенно наполняющая тебя, заставляющая задуматься. По уровню воздействия - на уровне столичных спектаклей.
Положено по программе
Правда, готовьтесь к тому, что главная публика спектакля - старшеклассники со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.
- ТЮЗу нужен был спектакль по русской классике. Это необходимая программа, - говорит главный режиссёр театра Владимир Золотарь. - Это нужно и зрителю, и артистам. Когда решили ставить «Грозу», я понимал, что попадаю в некие ножницы - в зале будут одни школьники. Но он будет востребован.
Когда выделенных денег хватает на одну премьеру, приходится принимать решение - ставить большой взрослый спектакль либо постановку, к которой можно привлечь школьников. Второй вариант практически беспроигрышный. Учителя же водят в театр детей развиваться, особенно если спектакль по школьной программе. А «Гроза» - всё-таки хрестоматийное и программное произведение. «Луч света в тёмном царстве», «Отчего люди не летают»… Но если вы идёте смотреть Золотаря, лучше оставить все эти штампы и шаблоны дома.
Конструкция трагедии
Я не школьница, да и 10-й класс, когда проходили Островского, остался позади. Поэтому, отбросив все штампы и трактовки Добролюбова, я решила окунуться в магию театра Золотаря.
Сразу бьют по глазам декорации - просто какие-то многоярусные подставки для сушки огромного белья. И костюмы персонажей без определённого возраста и эпохи. Это помогает отвлечься от мещанской подноготной исходника и попытаться понять переживания героев, как будто они - современники.
- Чтобы поставить Островского, нужно перестать вторить советским трактовкам в духе «Луча света» или, наоборот, бороться с этой традицией, - подсказывает режиссёр. - Нужно начать читать пьесу глазами современного человека. И ощущаешь радостное чувство. Проявляется человеческая драма, проблема, ты вступаешь в диалог с драматургом.
По мнению Золотаря, мы перестали за русскостью Островского и его волжским слогом видеть конструкции классической французской трагедии. Катерина в интерпретации режиссёра - классическая трагическая актриса - одинокая, иная, мучимая трагической виной. Как Отелло, Гамлет или античные Федра и Электра. Можно сравнить «Грозу» с «Мадам Бовари». Такого в школе не проходили.
То ли мученица, то ли невеста
Зритель угадывает замысел режиссёра - он хотел поставить фатальную гибельную пьесу, где все чувства лучше изжить в себе, потому что они приведут к раздору и даже гибели. Естественное чувство любви здесь губительно.
- Все заряжены адским желанием счастья, и не только для себя, - продолжает режиссёр. - Кабаниха (Людмила Павловская) - гиперлюбящая мать. Трагедия одинокой стареющей женщины, матери, для которой единственный мужчина в жизни - это её сын. Отношения на грани Эдипова комплекса. Своей любовью мать превратила Тихона в тряпку, в пьющего человека.
Герои теряют свои лица, своё изначальное предназначение. Они как мятущиеся тени. Катерина (Ирина Страхова, Наталья Макарова) больше стонущий призрак, чем женщина. Даже увлечение Борисом (Евгений Козлов, Михаил Инчин) не даёт отдохновения душе - несвободная страсть, неполноценные отношения. Непреодолимый трагический конфликт - Катерина не может переступить через свой грех, а Борис не способен вынести ни силы такого чувства, ни принять жертву такой женщины. Ему легче покориться дяде, уехать, чем остаться и взять ответственность за свою любовь.
Вот кто вызывает и жалость, и кому хочется сопереживать, это Тихон (Олег Шапков). У актёра получился Веничка, лишний человек, добрый, выпивающий, жалостливый, а главное - любящий. Жаль, что Катерина так и не смогла понять, что Тихон - единственный мужчина, который по-настоящему любил её.
Потрясающая сцена грозы и признания Катерины. В один момент, под грохот грома, небесные всплески молний и дикий крик женщины белые покрывала декораций спадают, обнажая «скелет». Чернота, тишина, тьма.
Она и ушла как мифический персонаж - улетела в небо, которое стало одним целым с Волгой, любящему мужу не оставив даже тела - одно мокрое белое платье то ли мученицы, то ли сумасшедшей, то ли невесты. Офелия, растворившаяся в небесной воде, птица, отпущенная на волю. Она вернулась на небо, домой…
Поднимут ли ТЮЗ?