Сокращение рабочих мест, снижение заработной платы, а вместе с тем значительное повышение тарифов на ЖКУ привели к тому, что многие граждане оказались неплатёжеспособными и имеют долги по квартплате.
Если обычно процент неплательщиков в городе был на уровне 1 - 2, то сейчас он значительно выше.
- Точные цифры можно будет назвать где-то в конце февраля, - говорит генеральный директор домоуправляющей компании Павел Еробкин. – Но то, что поступление платежей снизилось значительно, – очевидно. И в этот раз долги связаны не только с новогодними заботами людей. Печальная тенденция наблюдалась уже в последние месяцы прошлого года.
В перспективе ситуацию можно было бы исправить, отменив НДС. Разговоры об этом идут, но соответствующие решения должны приниматься на федеральном уровне. А пока же из-за неплательщиков может пострадать городское ЖКХ. Качество обслуживания жилого фонда вполне логично снизится, ведь в масштабах города жилищные организации недополучили порядка ста миллионов рублей. Уже сейчас многие подрядчики домоуправляющих компаний задерживают заработную плату своим сотрудникам. Не хватает средств на бензин, солярку, строительные материалы. Проблемы коммунальных служб понятны. Но по другую сторону баррикад стоят граждане, не способные потянуть рост тарифов, которые никогда не считались злостными неплательщиками.
С теми, кто не платит за ЖКУ годами, жилищные организации продолжат борьбу - от уговоров рассчитаться с долгами до судебных разбирательств. А вот тем, кто оказался в сложной финансовой ситуации, домоуправляющие компании готовы пойти на уступки. Впрочем, о полной отмене пеней за просрочку платежей речи не идёт. Опыт показывает, что это средство единственное, которое заставляет жителей вовремя рассчитываться за жилищно-коммунальные услуги. Но ДУКи готовы снизить пени на 50 процентов тем, кто готов пойти на мировую и заключить договор о погашении долга в рассрочку.
3 миллиона - за произвол 
Долги увеличат тарифы. Кто ведёт ЖКХ к кризису? 
Тарифам кризис не помеха. Стоимость услуг ЖКХ растёт вместе с долгами 
«Расплата за оптимизм». Почему Минфину пришлось перекраивать госрасходы