В годы Советской власти шла борьба с «опиумом народа» - и под снос попадали уникальные церковные строения. Порой это удавалось предотвратить ценой уговоров, саботажа, угроз и даже открытой конфронтации с местными власти.
Об одной такой истории - спасении памятника XVII века Успенской церкви на Ильинской горе в Нижнем Новгороде, вспоминает известный архитектор Вадим Воронков.
Снести. Нельзя оставить
В то время творческая жизнь архитекторов была очень насыщенной, приходилось устраивать обсуждения проектов практически каждую неделю. Особо жаркие дискуссии вызывала реконструкция застройки по улице Суетинской в Нижегородском районе (тогда это был Советский район Горького). Сложность была в том, что на месте малоэтажной старой застройки вдоль бровки откоса вставали типовые дома в 5-9 этажей. Таким образом, исторические здания полностью исчезали. Святослав Леонидович Агафонов (архитектор-реставратор, лауреат Госпремии РСФСР, возродивший Нижегородский кремль. - Ред.) и ещё несколько архитекторов аргументированно возражали именно против такой застройки, но они оказались в меньшинстве.
Реконструкция шла по инициативе и при постоянном пристальном внимании первого секретаря Горьковского обкома КПСС Михаила Тимофеевича Ефремова. Его установка была предельно чёткой: ликвидировать всю старую малоэтажную застройку и создать на этой территории новый жилой район из типовых домов. Про находящиеся там памятники архитектуры и истории, про значение этого места в ансамбле исторической части центрального района Горького ничего не говорили. Эти установки первого секретаря обкома проектировщики приняли к безусловному исполнению…
«Чуждо советской идеологии»
«Мне позвонил Святослав Леонидович Агафонов и с большой тревогой сообщил: Успенскую церковь, попадающую в зону строительства, уникальный памятник архитектуры, решили взорвать, - говорит Вадим Воронков. - Церковь необходимо спасти, считал Агафонов. Но на его обращение к руководству города и области не отреагировали. Юрий Николаевич Бубнов, тогда главный архитектор Горького, признал: в силу своего подчинённого положения он не может открыто выступить против решения первого секретаря обкома. И попросил меня как руководителя областной творческой организации Союза архитекторов СССР попытаться не допустить взрыва храма.
Я написал товарищу Ефремову письмо о необходимости сохранить церковь и в тот же день отвёз его в обком партии. Через несколько дней получил ответ Михаила Тимофеевича - на простой бумаге, без бланка. Содержание этого письма до сих пор помню почти дословно:
«Вам, очевидно, известно, что обком партии - за сохранение памятников истории и архитектуры. Но в данном случае это чуждое нашей советской идеологии культовое здание. Вам также известно, что обком партии принимает все меры, чтобы переселить наших граждан из ветхого и аварийного жилья в достойное советского человека новое современное жильё со всеми удобствами. Так что же - никому не нужные культовые сооружения мы будем сохранять вместо того, чтобы на их месте построить новое жильё со всеми удобствами, достойное нашего народа, строителей коммунизма?»
Телеграмма Фурцевой
«До взрыва осталось совсем мало времени. И я отправил отчаянную телеграмму-«молнию» министру культуры СССР Екатерине Алексеевне Фурцевой, - вспоминает Вадим Воронков. - О своём служебном благополучии я, конечно, не думал. Много позже, уже будучи главным архитектором Горького, узнал, что взрыв намечали на раннее утро следующего дня. А накануне, поздно вечером, поступила команда: остановить работы! Позже трапезную всё же сломали, с этим соглашался и Святослав Агафонов. Кстати, сейчас церковь на Ильинской горе обрела свой первоначальный вид, восстановлена и трапезная».
Вот такой драматичный, но со счастливым завершением эпизод произошёл вокруг Успенской церкви…
Между тем почти через год после этого эпизода Вадим Воронков был назначен начальником отдела по делам строительства и архитектуры Горьковского облисполкома. К чести Михаила Тимофеевича Ефремова, он, по-видимому, правильно оценил поведение профессионала и гражданина Воронкова в этой непростой ситуации.
Смогут ли нижегородцы спасти свой любимый старый Нижний? 
У домов появилась биография 
«Стонет, как человек». Как живется обитателям домов-памятников? 
«Боролся до конца». Год назад не стало архитектора Вадима Воронкова