Примерное время чтения: 6 минут
227

Нижегородец Владимир Петров ребёнком узнал, что такое фашистская неволя

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 19. Аргументы и Факты - Нижний Новгород 07/05/2013
Владимир Петров. Фото Эльфии Гариповой

А в 1945 году уцелевших Петровых неожиданно пригласили в фотоателье на Невском - получить фотографии, заказанные покойным папой…

Война без спросу

Так она и вошла в жизнь пятилетнего Володи Петрова в начале сентября 1941 года. Семья тогда жила в небольшом райцентре Тосно в Ленинградской области возле железной дороги.

- Утром в шесть часов отец уехал на работу в Ленинград - он работал механиком на прядильно-ткацком комбинате, - вспоминает Владимир Петрович. - А вернуться домой уже не смог: в обед в Тосно вошли фашисты. Мы с моей 25-летней мамой и двумя бабушками остались в оккупации.

Вместе с другими местными жителями Петровы ушли в лес, подальше от немцев. Неделю жили в шалаше из еловых веток. Но первые осенние дожди, голод, холод, детские болезни погнали их назад…

Магазины в оккупированном Тосно были разграблены, вся картошка в огороде Петровых выкопана. В доме стояли солдаты-австрийцы.

- Мы, голодные ребятишки, стали ходить на их кухню с тарелочками. Бывало, что и супа наливали. А один австрийский солдат, из бывших рабочих, угостил меня конфетками «бон-бон». Наверное, я ему напомнил сына….

Потом пришли немцы, те с хозяевами дома не церемонились. Тамара Петрова, мама Володи, была яркой брюнеткой с выразительными глазами. Фашисты приняли её за еврейку. А это концлагерь или расстрел. С трудом удалось доказать, что Тамара Ивановна - русская...

При немцах стало совсем голодно. Мама Володи уходила в самые отдалённые глухие деревни, чтобы выменять немного еды за добротные вещи, оставшиеся от мужа. Вместо вещей приносила жмых, овёс, картошку. Бывало, что не ели по несколько дней.

- Помню, мама гладит меня по худой щеке, глаза у неё полны слез, - говорит Владимир Петрович. - Спрашивает меня: «Сынок, хочешь кушать?» А я хоть и маленький был, уже понимал, что не надо её огорчать. Всегда отвечал: нет, совсем не хочу!

Забраковали!

Вскоре Петровы попали в списки для отправки на принудительные работы. Развезли их по разным местам: обеих бабушек - в Германию, Володю с мамой - в Латвию.

Так и попали они в Саласпилс. В лагере жили в бараках очень скученно, как скот. Владимир Петрович помнит, что вокруг было много детей разного возраста. Матери находились вместе с ними. Было голодно, страшно. Каждый день люди ожидали пересылки в Германию. Так случилось с двоюродными братьями Володи.

- Через какое-то время нас повезли на конфискованных латышских подводах в Лиепаю, - вспоминает наш герой. - Привезли в порт ночью. Помню громадину корабля, яркий свет прожектора, трап, по которому мы шли цепочкой на погрузку. У входа стояли эсэсовцы с автоматами.

Мама, помня, что немцам нужны здоровые работники, притворилась хромой. А Володя и так был истощён, у него от перенесённых в лагере болезней и морского климата на глазах выступили «ячмени». Мама ещё перевязала его голову платком. Когда Петровы подошли к эсэсовцу, тот отшвырнул их в сторону. Забраковали!

Определили Петровых в работники на хутор к латышу Стратсданьшу. Это был молодой, красивый мужчина, в семье было двое детей, жена ждала третьего.

- Относился он к нам хорошо, кормил, - вспоминает Владимир Петров.

Петровы и ещё одна старушка с внучкой из Тосно ухаживали на хуторе за скотиной. Володя пас коров и овец.

Когда советские войска освободили Прибалтику, Петровы смогли вернуться домой. Кстати, Стратсданьш впоследствии стал директором крупного совхоза и Героем Социалистического Труда. После войны Владимир Петров с ним даже встречался.

Через всю блокаду

Об отце Петровы долго ничего не знали. Он как уехал однажды на работу в Ленинград, так и остался в блокадном городе.

В июне 1945 года на домашний адрес Петровых пришло письмо с приглашением зайти в фотоателье на Невском проспекте - получить свои фотографии. Володя с матерью удивились: никаких фотографий они по понятным причинам все эти годы не делали! Но им вручили большой пакет, который чудом сохранился в блокадном Ленинграде. Оказалось, это отец Володи, Пётр Петров, в голодном осаждённом городе заказал портреты своей семьи!

- Он всегда носил с собой нашу маленькую карманную фотографию, - вспоминает наш герой. - А тут решил сделать фото побольше. Скучал и беспокоился о нас - никаких вестей друг о друге у нас не было. Словно чувствовал, что может не выжить…

Следствие вёл Петров

Годы лихолетья, выпавшие на детство Владимира Петрова, закалили его характер: он вырос принципиальным, целеустремлённым. Не отступал перед жизненными трудностями. А их было немало.

Послевоенное годы были несладкими: Владимир пошёл в школу только в девять лет. Но оказался очень способным, учился хорошо, несмотря на то, что зрение после концлагеря сильно пострадало. Сверстники за твёрдый характер уважали и доверяли ему: Владимир был комсоргом.

Закончил Ленинградский государственный университет - тот самый юрфак, где потом учились Путин и Медведев. На распределении молодой специалист сам попросился в Горьковскую область: тогда Горький был известен как динамично развивающийся индустриальный центр, да и родители жены Тамары были родом с Ветлуги.

На горьковской земле Владимир Петров прошёл путь от рядового следователя до первого заместителя прокурора Нижегородской области. В 1990-м Владимир Петрович возглавил Волго-Вятскую транспортную прокуратуру. Про его прокурорскую работу можно тома написать. Об одном деле даже рассказывала популярная передача «Следствие вели» с Леонидом Каневским.

Наш герой давно на пенсии, но по-прежнему молод душой. Он один из лидеров ветеранского движения и часто рассказывает молодым, что пришлось перенести мальчишкам военных лет…

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно