Многие участники Великой Отечественной войны не любили о ней рассказывать. Не любил говорить о войне и нижегородец Нисон Ванд. А ведь он, человек практически лишённый слуха из-за контузии, смог дойти до Германии, вернуться в родной Горький и прожить потом достойную мирную жизнь. О героическом отце nn.aif.ru рассказала его дочь Галина.
Сантехник-санитар
В мае 1941 года 27-летний Нисон Ванд вернулся в родной Горький после демобилизации из кадровой армии и начал работать в школе фабрично-заводского ученичества (ФЗУ) завода Нефтегаз № 2 старшим мастером.
«Как я был тогда счастлив. Окончил техникум, послужил в армии, стал самостоятельным человеком, — писал он в воспоминаниях. — Днём — любимая работа, вечером — клуб, художественная самодеятельность, концерты. Счастье продолжалось недолго».
Вечером страшного дня 22 июня 1941 года в квартире родителей Нисона Ванда собрались друзья его детства, они дали друг другу клятву: уйти на фронт защищать Родину и, если останутся в живых, вернуться в родной Горький.
Однако на фронт Нисона призвали не сразу: дали бронь, велели работать и ждать повестку. Он вспоминал, что это были очень тяжёлые дни. Порой женщины в трамвае открыто ему говорили: «Вот такие околачиваются в тылу, а наши мужья и сыновья на фронте».
И тут на Горький начались налёты немецкой авиации. Из-за бомбёжек часть учеников школы ФЗУ, живших в области, вернулась домой, а с преподавателей сняли бронь. 5 января 1942 года Нисона Ванда призвали, он попал в 277-й артиллерийский полк 145-й стрелковой дивизии. Отец, кстати, один из первых водопроводчиков в Нижнем Новгороде, посоветовал сыну взять на фронт инструменты, Нисон был дипломированным сантехником. Как же удивился новобранец, когда был распределён в санитарную часть! Но спорить не стал — санитаром так санитаром.
В один прекрасный день у кого-то в штабе полка разболелись зубы. Рядового Ванда вызывает начальник и говорит: «Вы привезли с собой инструменты?» Тот робко ответил: «Да, но за кого вы меня принимаете?» — «Как за кого? За зубного техника!», — отвечает начальник. «Но я — сантехник!» — возмутился рядовой.
Оказалось, что писарь в штабе полка ослышался, и таким образом дипломированный сантехник оказался зубным техником. Нисона экстренно обучили на санинструктора и, в звании старшего сержанта, отправили на Калининский фронт.
Нисон Ванд, в должности санинструктора, был награждён медалью «За отвагу». Пехота дивизии, где служил горьковчанин, вступила в первый бой с немцами. Санитаров послали в санчасть пехоты. «Помню, прибыли в деревню, которая находилась на переднем крае ожесточённых боёв, — вспоминал фронтовик. — Мы выходили на передовую, выносили с поля боя тяжелораненых, грузили их на машины и подводы, чтобы отправить в медсанчасть дивизии. Вокруг распутица, машины буксуют, раненые бредят, кричат, плачут. Тут ещё немецкая авиация начала нас бомбить. Это был весь ужас войны».
Письма с Родины
Уже в Смоленской области, Нисона Ванда из санчасти полка, перевели в 3-й дивизион 8-й батареи санинструктором и одновременно он был парторгом батареи. Летом 1943 года назначается освобождённым парторгом 3-го дивизиона. «У ездовых, у связистов, на батареях — всегда вокруг меня собирались бойцы, и я им рассказывал о последних событиях на других фронтах, читал дивизионную газету, стихи Маяковского и Твардовского, — напишет он спустя годы. — Особенно любил читать вслух письма из тыла, присланные бойцам, которые они передавали мне. Сколько любви к Родине и ненависти к немецким захватчикам было в них! Особенно запомнилось одно, присланное из деревни в Вачском районе: «Да благословит тебя Всевышний, бей немецкого антихриста!»
В декабре 1943 года Нисона Ванда контузило взрывом немецкого снаряда. «Очнувшись, я ощутил слабое головокружение и тишину, могильную тишину и понял, что оглох, — вспоминал он. — Из санчасти полка я вернулся в своё подразделение уже «глуховатым парторгом».
Ушами «глуховатого парторга» стал сын полка, белорусский мальчик Анатолий, которого солдатам отдала мать, спасая его от голода.
«Отец рассказывал, что не слышал звука бомбёжек или обстрела, мальчик падал на землю, и это служило сигналом. Но дети есть дети, однажды Анатолий упал на землю, но оказалось, что бомбёжки не было, он пошутил, — говорит Галина Ванд. — А через несколько минут началась настоящая бомбёжка. Мальчик даёт сигнал: „Падай!“. А отец: нет, не проведёшь. И пошёл дальше, гордо подняв голову. Потом шутил, что был не храбрый, а глухой. Отец мечтал найти Анатолия, мы писали запросы в архивы, в передачу „Жди меня“, но, увы — безрезультатно».
«Вмерли все»
Во время войны Нисон Ванд пережил ещё одно сильнейшее потрясение. Родня по отцовской линии фронтовика была родом из местечка Пески Гродненской губернии. Когда летом 1944 года Советская Армия освобождала Белоруссию, младший лейтенант Ванд оказался в 25 км от Песков, в городе Волковыске. Чтобы найти родственников, вместе с друзьями-однополчанами поехал в местечко. Местные жители прятались от советских солдат и только одна женщина, узнав кого они ищут, сказала: «Пани жидовы вмерли все». Оказалось, что всех родственников Нисона Хаимовича вместе с другими жителями села по приказу немцев заживо сожгли в синагоге...
Лейтенант Нисон Ванд в январе 1946 года, как и обещал друзьям в первый день войны, вернулся в родной Горький. Вернулся с медалью «За отвагу», орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени. Пять друзей детства с фронта в свой двор так и не пришли...
С однополчанами Нисон Хаимович встречался и переписывался всю жизнь.
«Отец умер в 98 лет. В последний раз однополчанин звонил ему лет за восемь до смерти, а потом пропал, — завершает разговор Галина Ванд. — Я говорю отцу: «Позвони сам». Он отвечает: «Я позвоню, а вдруг мне скажут, что он умер?! А так я думаю, что просто приболел человек, и для меня он жив...»
Иван Попов и Юрий Смирнов. Герои, не отступившие ни на шаг 
Действующий храм и бункер Сталина. Как жил и сражался тыловой Арзамас? 
Немые свидетели. Как жил тыловой Горький в сороковые-роковые 
Чёрные крылья над Горьким. Три года фашисты бомбили город