Более 12 тыс. «танков Победы» – Т-34 за годы войны дал фронту город Горький. Маршал Жуков в мемуарах писал: «Тридцатьчетвёрки» в 1941 году пришли вовремя с Сормовского завода и сыграли большую роль в битве за Москву». А ударное производство новых танков с первых недель войны быстро налаживали на… судостроительном заводе и с авиационным двигателем. Как это было, nn.aif.ru рассказал краевед, член Общественной палаты Нижегородской области Геннадий Суворов.
Ни чертежей, ни двигателя
Злата Медушевская, nn.aif.ru: – Геннадий Александрович, почему для производства танков, от которых во многом зависела расстановка сил в Великой Отечественной войне, выбрали именно судостроительный завод в Горьком, не специализированный?
Геннадий Суворов: – Когда началась Великая Отечественная война, практически все предприятия страны перешли на выпуск оборонной продукции, и горьковские в том числе. На «Красном Сормово», например, было сварочное производство, там варили корпуса подводных лодок: как-никак тут есть технологическая связка со сваркой корпусов танков.
Но, думаю, самое главное, из чего исходили люди, которые планировали в Горьком танковое производство, – тот факт, что город уже был крупным промышленным центром с мощными заводами. Это было удобно в плане кооперации.
Согласно постановлению №1 Государственного комитета обороны СССР от 1 июля 1941 года, сормовский завод должен был перейти на производство средних танков Т-34. До войны там выпускали сухогрузы, подводные лодки, очень давно – паровозы. В 1920 году с конвейера сормовского предприятия всё же сошло 14 танков малой мощности «Борец за свободу товарищ Ленин», но это не серийное производство...
В общем, в 1941-м за короткий срок сормовичи должны были построить несколько новых производственных цехов. В июле вышло постановление, а уже в сентябре первые Т-34 должны были пойти на первые ходовые испытания. При этом ни чертежей машины, ни технологий её создания, по сути, не было.
3 июля 1941 года с Харьковского завода, основного разработчика танка, доставили в Горький на самолёте фотографии будущего Т-34 и небольшую часть чертежей – что успели собрать. А 4 июля на тот момент директор сормовского завода Дмитрий Васильевич Михалёв уже подписал приказ о подготовке производства танков в Горьком.
Но Михалёв был уже тяжело болен, часто лежал в больнице. Вся ответственность и тяжесть работы легла на плечи главного инженера предприятия Григория Ивановича Кузьмина. Именно ему удалось решить многие проблемы технического и организационного плана.
Главная проблема – для танка не было двигателя. Харьковский завод, который двигатели для Т-34 должен был поставлять, делать их уже не мог, производство готовилось к эвакуации. Враг в первый период войны шёл по территории СССР очень быстро…
Как ГАЗ танк спас
– И какое же решение нашли?
– Двигатели для танка применили автозаводские. В то время внутри ГАЗа был ещё один секретный завод. Он производил авиационные двигатели. Одну из модификаций мощностью 500 лошадиных сил надо было адаптировать в моторный отсек. Эту сложнейшую задачу удалось решить двум крупным инженерам – тому самому Григорию Кузьмину и Андрею Александровичу Липгарту, на тот момент главному конструктору автомобильного завода.
Иногда шучу, когда рассказываю об этом эпизоде: Кузьмин и Липгарт решили главную проблему – сделали так, чтобы танк с авиационным двигателем не взлетел. До мая 1942 года Т-34, сходившие с конвейера сормовского завода, комплектовались ГАЗовскими двигателями.
В сентябре 1941 года первые пять танков, как и планировал Госкомитет обороны, пошли на ходовые испытания, а в октябре первый железнодорожный эшелон с танками двинулся в сторону Москвы. «Маршал Победы» Георгий Жуков в книге воспоминаний пишет, что в октябре-ноябре 1941 года на фронт вовремя пришли первые Т-34 с сормовского завода, и добавляет: «Танки сыграли большую роль в битве за Москву». Вот такая оценка.
Трагедия инженера
– Почему же в ноябре 1941 года главного инженера «Красного Сормова» Григория Кузьмина арестовали?
– Время, наверное, было такое. Работал человек за себя и за директора и в целом справился со сложнейшей задачей, но объёмы производства танков Т-34 не соответствовали цифрам, обозначенным в постановлении Государственного комитета обороны СССР от 1 июля 1941 года. Да, танков, возможно, надо было бы больше, но есть же границы возможного…
К счастью, Григория Кузьмина не расстреляли. Через три месяца после ареста его из заключения выпустили. Кузьмин некоторое время работал начальником инструментального отдела на Горьковском артиллерийском заводе. В 1943 году, когда директором сормовского завода уже был Ефим Рубинчик, он вернул Кузьмина на своё предприятие на должность главного инженера. Не побоялся Рубинчик, поскольку Кузьмин действительно был гениальный инженер!
– Правда, что Сталин однажды сказал Ефиму Эммануиловичу Рубинчику такую фразу: «Будут танки – будет Рубинчик, не будет танков – не будет Рубинчика»?
– В официальных документах я этой фразы не встречал, но не исключаю, что в телефонном разговоре Сталина с Рубинчиком она могла прозвучать. Танков требовалось всё больше, производство не всегда справлялось…
Но я хочу вернуться к Григорию Кузьмину. Судьба его всё же сложилась трагически. Кузьмину присвоили звание полковника, наградили до конца войны несколькими орденами. А в сентябре 1945 года Кузьмин погиб в авиакатастрофе, когда летел из Горького к Сталину на совещание в Москву. Речь там должна была идти о создании подводных лодок нового поколения.
А разбился великий инженер на том же самом самолёте, который 4 июля 1941 года привёз на «Красное Сормово» из Харькова фотографии и чертежи Т-34. Рубинчик, кстати, на это совещание не полетел, сославшись на то, что Кузьмин лучше разбирается в подводных лодках.
С Кузьминым тогда погибли ещё 12 человек из руководства сормовского завода. Всё Сормово тогда их пришло хоронить...
Броня крепка
– Геннадий Александрович, вы сами по образованию инженер. На ваш взгляд, в чём было новаторство танка Т-34?
– На Горьковском автомобильном заводе практически с первых дней войны начали выпускать лёгкие танки Т-60. Им на полях сражений дали прозвище – «неистребимая саранча». Машин этих выпускали много, но они были легкобронированные и, конечно, при сближении с немецкими танками броня Т-60 атаки не выдерживала.
А Т-34 был уникален тем, что броня его была сопоставима, а в 1943 году уже превосходила защиту немецких «Тигров» и «Леопардов». Вражескую броню способна была пробивать пушка Т-34 с 85-миллиметровым башенным стволом – «длинной рукой», разработанная гением артиллерии Василием Грабиным. Василий Гаврилович, кстати, работал на нашем Горьковском артиллерийском заводе.
Ещё один плюс Т-34 – простота в полевом обслуживании. Можно было быстро поменять один узел военной машины на другой в сложных условиях. Т-34 был быстрым, маневренным. Не зря же его называли лучшим танком Великой Отечественной войны.
А ведь сварить броневую сталь – очень сложная задача, и её решили даже не инженеры, а закалённые опытные сормовские металлурги. И не надо забывать: многие мужчины с завода добровольно ушли на фронт, а танки собирали подростки, женщины, старики. На производстве были заняты практически все сормовичи. Более того, простые люди собрали деньги на создание целой колонны Т-34 для фронта. Первый танк в колонне назывался «Горьковский комсомолец».
Т-34 на сормовском заводе выпускали до осени 1945 года. За всю войну произвели 12 038 танков и ещё 2,5 тысячи капитально отремонтировали. Это настоящий трудовой подвиг горьковчан, который надо помнить и чтить.
Прямая кровеносная связь. 
Девять часов одиночного боя. 
Вернуть из плена забвения. 
Ничто не забыто в «цифре». Волонтёры возвращают потомкам имена героев