Александр Соловьёв, разведчик, совершил более 40 боевых выходов, получил тяжелейшие ранения, потеряв руку, зрение и слух. Сейчас Александр работает главным специалистом в центре реабилитации и интеграции инвалидов войны, помогая таким же, как он.
В атаку с голыми руками
- Александр Михайлович, вы пошли служить в лихие 1990-е. Как попали в разведку?
- Закончил Новосибирское высшее военное командное училище, практически вся служба связана с разведбатом. Жуткое было время - армия рушилась, страна рушилась. Нам зарплату платили раз в полгода. В 1999-м началась вторая чеченская кампания. Солдаты голодные, грязные, сутками не спали, а шли в атаку. О деньгах не думали - Родину любили. Молодые не боятся смерти. Тельняшку на груди рвут - и в бой!
- В свои 23 вы уже десантным разведвзводом командовали. Как работала разведка в Чечне?
- Нас использовали в основном не по назначению - разведчики должны собирать информацию, а не ходить в атаки. Не было достойной экипировки, вооружения, технических средств разведки, чтобы вести открытый бой с противником.
В одном из таких боёв убили моего снайпера Мишу Зосименко (обеспечивая отход группы, Михаил получил смертельное ранение в голову. Александр Соловьёв, рискуя жизнью, под градом пуль вынес солдата из боя. Михаил умер в госпитале).
Командование считало: разведчики самые подготовленные, должны идти на штурм - без бронежилетов, касок, без прикрытия. Как в Великую Отечественную - со штык-ножом и винтовкой. Но если не пойдёт разведчик, пошлют сопляков, необстрелянную пехоту - и опять будет гора трупов. Нам выбора не оставляли. И я выполнял приказы, какими бы дикими они ни были. Один разведчик сотню спасает своей жизнью!
28-31 декабря 1999 года вели бои в Аргунском ущелье, в Дуба-Юрте. К Новому году установили перемирие. Но нашлись «полководцы», которые в отсутствие командующего, уехавшего к президенту на доклад, решили звёзды получить на погоны и на грудь. Разведке поставили задачу захватить господствующие высоты. Операцию должны были готовить двое суток - нам дали два часа. Откажешься - под суд за невыполнение приказа. Разведка тогда попала в засаду… (В архиве А. Соловьёва сохранилась трофейная запись, изъятая у боевиков. На кадрах - эпизоды боя: шквальный огонь, горящие машины и трупы наших солдат). Мы потеряли 70% батальона. Подразделения разведки применяли бездарно! Почти уничтожили разведбат - кинули на пулемёты, как пушечное мясо. Танки, пушки, самолёты - молчат, а людей послали в мясорубку.
По факту гибели личного состава провели расследование, нас вызывали, нам угрожали. Командование получило выговоры, а бойцы, кто «по зубам получил», - по медальке.
20-летних мальчишек генералы на убой посылали. У нас что, снарядов, ракет мало? У них один ответ: «Бабы ещё нарожают, а боеприпасы денег стоят». Цена солдатской жизни - копейка. Эти «полководцы» матерям в глаза не смотрели, погибших солдат по домам не развозили. Им в лицо не кричали родственники: «Ты убийца, ты нашего единственного сына загубил!» У нас прапорщик приехал седой и исцарапанный…
- Вы понимали, против кого идёте воевать?
- Конечно! Там были в основном уголовники и бандиты из близлежащих стран, были и обманутые местные.
Заново учили жить
- Когда для вас закончилась эта война?
- Для меня эта война не закончится никогда. Тяжёлое ранение я получил в 2000 году. Мы зачищали Самашкинский лес. Шамиль Басаев с 2 тыс. бойцов прорвал оборону наших войск вокруг Грозного - группы боевиков рассеялись по нашим тылам. Мы с 12 ребятами вышли на банду в 30 человек. Приказ - всех уничтожить. Как, чем? Мы что, Бэтмены, Рэмбо?! По уставу разведку не применяют в открытом бою с превосходящими силами противника, без бронежилетов, касок, прикрытия. Я доложил об этом командованию. Приказы не обсуждаются - вперёд! Мы потеряли двух офицеров и четырёх солдат.
Врачи собрали мне лицо по кусочкам, приделали ноги, язык, слух восстановили, зрение только на один глаз вернули, вставили зубы, научили говорить, ходить, жить! Я перенёс 25 операций. Реабилитация заняла больше 6 лет. Пока лечился, службу не бросал - помогал готовить разведчиков.
- Какую поддержку вы получили от государства?
- Я стал инвалидом II группы, потерял руку, зрение, слух. Мне выплатили 10 тыс. руб. за тяжёлое ранение и около 300 тыс. руб. страховых, не спрашивая согласия, назначили пенсию. Годы спустя юристы объяснили, что за потерянное здоровье я как гражданин РФ вправе получить гражданскую компенсацию. У нас в стране через суд решают такие вопросы.
В суде первой инстанции дело о возмещении вреда здоровью мы выиграли, но Нижегородский облсуд в иске отказал - счёл, что нет прямых доказательств вины Минобороны в повреждении моего здоровья. Хотя само министерство признало мою военную травму страховым случаем. Представители Минобороны в лице юристов облвоенкомата в зале суда объявили: «А мы вас на войну не посылали. Министерство в Москве, а вы пострадали в Чечне. Какие к нам претензии? Вы офицер, профессионал, случившееся - ваша вина. А за работу мы вам дали награды». Это обидно и больно! Я готов сейчас все эти железки поменять на моё здоровье. И таких, как я, тысячи.
И почему я должен молчать, стесняться кого-то? У нас не стесняются применять армию в полицейских операциях. Без должной экипировки, подготовки и законодательной базы, как в современной полиции.
Я коллег прошу: «Будьте в командировках осторожны! Вы никому потом не будете нужны!» Они такие же, каким и я был, - Родину любят и шашки наголо.
- Сейчас вы помогаете пройти реабилитацию инвалидам, таким же солдатам, как вы.
- Я работаю главным специалистом в центре реабилитации и интеграции инвалидов войны. Конечно, им платят пенсию, но когда человек после войны сидит дома, он регрессирует, начинает спиваться, глупостями заниматься, законы нарушать. Он теряет почву под ногами, цель в жизни. Мы таких людей вытаскиваем, находим им работу, организуем лечение. Встряхнёшь загрустившего пацана: «Жизнь прекрасна! Посмотри на меня!» И гляжу - парень ожил!
Компетентно
Ирина ФАСТ, адвокат:
- По действующим законам, если доказана вина командования в причинении вреда жизни и здоровью военнослужащего, пострадавший имеет право на дополнительные (кроме общих для всех) выплаты - ежемесячные и единовременные. В случае Александра Соловьёва суд первой инстанции установил вину командования, удовлетворил исковые требования в полном объёме. Но Минобороны РФ обжаловало решение, и апелляционная инстанция сделала противоположный вывод, хотя в материалах дела есть устные и письменные доказательства вины командования. По сути, ребят без соответствующего снаряжения и боеприпасов заставили вступить в открытый бой с превосходящими силами противника.
Отмечу, что уже вступило в законную силу решение по другому военнослужащему - участнику той операции - он также получил тогда серьёзные ранения. По его иску суды установили вину Минобороны и взыскали компенсации. Судебный акт по делу Александра Соловьёва будет обжалован. Офицер честно выполнил воинский долг, заплатив за это здоровьем.