В свои 30 с небольшим Илья - доктор наук, профессор Нижегородского государственного технического университета. И «по совместительству» - спортсмен и любитель экстрима.
Обезвредить газ
- Илья, ваше изобретение - генератор фосфина - удостоено гранта Президента РФ. В какой области применим этот генератор?
- Фосфин - газ, который используется в микро- и наноэлектронике, например, для изготовления процессоров для компьютеров, телефонов и т.д. Сейчас большая часть фосфина импортируется.
Идея создания генератора газов не нова - сегодня разрабатываются проекты по созданию установок, вырабатывающих газы на месте их применения, потому что транспортировка газа в баллонах крайне небезопасна. А фосфин - это токсичный, пожаро- и взрывоопасный газ. В ряде западных стран его перевозка запрещена. Чтобы сделать транспортировку более безопасной, его разбавляют. А это дорогостоящая процедура.
Идея нашего коллектива - создать устройство, которое будет генерировать газ в точке использования. Таким образом, повышается экологическая, технологическая безопасность, а электронщики получают необходимое вещество для производства. Кроме того, можно снизить и стоимость конечной продукции - компьютеров и других электронных устройств. Установку можно использовать в профильных российских НИИ.
- Грант - немалая сумма. На что потратите?
- Наш грант на два года - по 1 млн руб. в год. Изначально определено, сколько денег пойдёт на зарплату - мою и моего коллектива (это 6 молодых учёных, аспирантов и студентов), а также на налоги, покупку материалов, оборудования, накладные расходы. Мы ежегодно отчитываемся в Минобразования и науки РФ, ведомство контролирует целевое использование средств и оценивает проделанную работу.
Учёные, конечно, большие энтузиасты - мы работаем, несмотря на то есть деньги или нет. Скажу честно, зарплата профессора не очень высокая. Поэтому учёные активно занимаются новыми разработками, чтобы получать дополнительный заработок в виде грантов. Хотя стоит признать: науку сейчас финансируют гораздо лучше, чем 10 лет назад.
Мигрант от науки
- Скептики говорят, что отечественная наука осталась в советском прошлом. Новый век - эра бизнеса. На ваш «взгляд изнутри», легко ли в России быть учёным?
- Конечно, в России, по сравнению с Западом, финансируют науку меньше, конкурсные требования жёстче. Но, подчеркну, науку поддерживают! Очень много грантов, федеральных целевых программ, развита поддержка молодёжных инициатив. В мои студенческие годы такого не было.
Советская система образования превосходила западную, но до третьего курса вуза. На старших курсах американские студенты уходили в развитии далеко вперёд благодаря доступу к широкому спектру новейшего исследовательского оборудования. В последние годы мы начали их догонять - правительство активно вкладывает деньги в развитие материальной базы вузов. Мы тоже можем похвастаться оснащёнными лабораториями.
- Молодёжь любит заглядываться на Запад - мечтают уехать туда и жить безбедно. Вы не хотели бы заниматься наукой за границей?
- Много езжу за рубеж на конференции как учёный и как представитель Российского химического общества им. Д.И. Менделеева в Европейском союзе молодых химиков. Но переехать за границу не планирую. Даже учёным там непросто. Приезжаешь - и ты такой же мигрант, как араб или афроамериканец. Успешными и самостоятельными учёными становятся единицы.
Если мне уехать сейчас, только мои дети и внуки будут жить хорошо и станут полноправными членами общества. А Россия для учёного - страна широких возможностей, Клондайк. Здесь пока своим умом можно добиться больших высот.
Помогла династия
- Сейчас вы успешный специалист. Но если вернуться в те годы, когда только-только формируется представление о будущей профессии - кем вы мечтали быть?
- На мой выбор повлияла семья. У нас династия технарей. Папа - учёный-химик, дед - инженер-химик, младший брат - тоже химик. Всё было решено (улыбается).
Лет с семи я ходил к папе на работу, исследовал первый компьютер, паял. Однажды спас лабораторию - почувствовал непонятный запах, предупредил взрослых, сотрудников эвакуировали. С 10-го класса занимался наукой в Нижегородском университете, который потом закончил. В 11-м классе впервые выступал с докладом на конференции учёных-химиков. Есть такой тезис у члена-корреспондента РАН Алексея Владимировича Яблокова: основная масса населения думает о насущном, о сиюминутных благах, и только небольшая часть людей размышляет, как мы будем жить через 100, 1000 лет. Мне хочется попасть в их число!
- В 31 год вы стали доктором технических наук. Как успели так быстро дорасти до доктора?
- Я просто рано начал (улыбается). Конечно, сложно стать доктором наук в 30 лет с небольшим. На предзащите диссертации один уважаемый профессор возмутился: «Молодой человек, а вам не стыдно в таком молодом возрасте защищать докторскую?» Есть традиции в науке: доктор наук - человек в годах. Эту парадигму надо ломать. У нас есть умудрённая опытом профессура и поколение молодых учёных, мои ровесники. А костяка 40-50-летних учёных, которые должны активно работать и продвигать науку, практически нет. Нишу эту приходится занимать более молодым.
Попали под лавину
- Сложился стереотип: химик - странный чудик в прожжённом кислотой халате, с всклокоченными волосами. Вы развенчиваете этот миф - успешный учёный, молодой отец и любитель экстрима. Как всё успеваете?
- Я со школы был скаутом, занимался туризмом. Мы ходили в походы, ходили в горы на Кавказ. Помню, 9 мая 1995 году мы отправились на Северный Кавказ, в военно-патриотический поход, устанавливать табличку на Наурском перевале в память о солдатах, погибших здесь в годы Великой Отечественной, защищая родные рубежи от элитной немецкой дивизии «Эдельвейс». В Чечне шли боевые действия. Тогда мы чуть не попали под лавину... Затем походы уступили место горным лыжам. Сейчас ещё играю в водное поло. Для интенсивной работы нужно поддерживать хорошую физическую форму. У учёного голова занята 24 часа в сутки. А спорт помогает отвлечься. Ещё готовить люблю. Сейчас переключаться помогает дочка, а жена вдохновляет на завоевание новых грантов.
Молодые ученые ПФО получили гранты президента России