Строитель школы радиофизики. Академику Андрею Гапонову-Грехову – 95 лет

Есть личности, без которых представить славную историю Нижнего Новгорода на определённом этапе просто невозможно, настолько велик их вклад в неё.

Год 800-летия Нижнего Новгорода – это ещё и год юбилея выдающегося русского учёного, основателя Института прикладной физики Российской академии наук (ИПФ РАН), академика Андрея Викторовича Гапонова-Грехова.

Энергетика будущего

Андрей Гапонов-Грехов родился в Москве в семье учёных Марии Тихоновны Греховой и Виктора Ивановича Гапонова. Мама будущего академика Мария Тихоновна стояла у истоков радиофизики в СССР и искренне хотела, чтобы эта наука полноценно развивалась не только в столице.

В 1930 году семья переезжает в Горький. Мария Грехова воплотила свою мечту, став одним из создателей горьковской школы радиофизики, теперь известной на весь мир. Она была назначена деканом первого в стране радиофизического факультета в Горьковском государственном университете, а затем выступила организатором начала работы в нашем городе первого радиофизического института в СССР — НИРФИ.

Андрей Гапонов-Грехов уже в девятом классе экстерном заканчивает школу и поступает в горьковский политех, а потом переходит на радиофизический факультет университета.

Его учителя – академик А.А. Андронов, будущий нобелевский лауреат В.Л. Гинзбург, , выдающийся физик-теоретик М.Л. Левин – именно он увлёк талантливого студента электродинамикой.

В 29 лет Андрей Гапонов-Грехов защищает настолько блестящую кандидатскую диссертацию, что его сразу удостаивают учёной степени доктора физико-математических наук. В 38 лет при поддержке академиков П.Л. Капицы и А.П. Александрова он становится членом-корреспондентом Академии наук СССР, в 42 года – академиком.

По мнению экспертного сообщества, одним из главных научных достижений Андрея Викторовича стало создание гиротронов – самых мощных в мире источников электромагнитного излучения миллиметрового и субмиллиметрового диапазонов длин волн. Гиротроны позволяют нагревать плазму до температур, при которых должна возникнуть реакция управляемого термоядерного синтеза (УТС), а это наиболее перспективный источник энергии будущего.

Сейчас примерно 60% всех гиротронов для УТС в мире изготовлены в Нижнем Новгороде. В том числе и половина гиротронов для проекта ITER («Международный термоядерный экспериментальный реактор»), который сооружается во Франции в кооперации семи стран-участниц, включая Россию.

Правила – не врать и не интриговать

«Вы знаете, у науки есть естественная логика развития. Если что-то очень важно для человечества, кого-то рано или поздно всё равно осенит, – уверен ученик и соратник А.В. Гапонова-Грехова, научный руководитель ИПФ РАН академик Александр Литвак. – А вот создать мощный научный коллектив в конкретном месте, когда это особенно нужно, – заслуга определённого человека. И не факт, что кто-то этот успех смог бы повторить! Андрею Викторовичу всё удалось на 100%».

В середине 1970-х годов физика как наука была на пике популярности во всём мире и в СССР в частности: были созданы лазеры, полным ходом шло освоение космоса, развивалось термоядерное направление.

В Горьком успешно работал НИРФИ, институт наградили орденом Красного Знамени за особые научные заслуги. А.В. Гапонов-Грехов руководит здесь большим коллективом учёных, перед которым ставятся очень амбициозные и инновационные задачи, связанные с созданными недавно гиротронами.

Для решения этих задач необходимо было построить большую экспериментальную установку. Тогда НИРФИ подчинялся Министерству высшего образования РСФСР. Деньги на строительство установки и корпуса под неё ведомство нашим учёным выделило, но оказалось, что использовать эти средства… невозможно. При советской экономической системе, кроме денег, планировались трудовые ресурсы. Необходимых ресурсов на строительство у Министерства высшего образования не было. То есть финансирование есть – строить некому.

Помощь пришла от президента Академии наук СССР, академика Анатолия Александрова. Он, веря в научный потенциал и организаторские способности горьковского учёного, предложил Гапонову-Грехову с научным коллективом (более 600 человек!) перейти под начало Академии и образовать под её эгидой в Горьком новый институт. В 1976 году соответствующее постановление было подписано Советом Министров СССР.

По мнению коллег, отличительной чертой Гапонова-Грехова всегда было умение создавать в коллективе особую атмосферу. Её принципы были одновременно простыми и строгими: наука – область, где невозможно врать. Конфликты в рабочем коллективе полагалось решать прямо и по существу, без подковёрных интриг. Это и привлекало в институт талантливых учёных.

Многие из них даже в сложные для науки перестроечные годы не ушли с работы. Люди верили: под руководством Гапонова-Грехова институт преодолеет все трудности.

Важнейшая тема в жизни

Научный и личный авторитет Андрея Викторовича был признан далеко за стенами института и пределами нашего города.

«В 1989 году в Академии наук СССР избирали делегатов на Съезд народных депутатов. Было общее собрание членов Академии и делегатов от научных институтов АН СССР. Кандидатов выдвинули более сотни, – продолжает Александр Литвак. – Андрей Викторович на выборном собрании получил самое большое число голосов, хотя среди кандидатов были многие выдающиеся учёные, в том числе Андрей Дмитриевич Сахаров и Виталий Лазаревич Гинзбург».

В 1992 году Гапонов-Грехов предлагался к избранию в президенты РАН... И так вышло, что совершенно не случайно Академию наук сегодня возглавляет Александр Сергеев, избранный на этот пост как раз с должности директора ИПФ РАН.

Андрей Викторович Гапонов-Грехов в своих интервью не раз говорил, что главным достижением своей профессиональной жизни считает создание Института прикладной физики РАН. То, что институт работает и коллектив его добивается всё новых и новых успехов, – для его создателя по-прежнему важнейшая тема в жизни.

«Сегодня мы – один из ведущих научных институтов страны, который работает над стратегически важными для государства проектами. В нашем коллективе трудится много членов РАН, а это признание в профессиональном сообществе, – продолжает Александр Литвак. – Здесь есть и талантливая молодёжь. Этот успех на годы вперёд заложен Андреем Викторовичем. У нас есть основатели нижегородской школы радиофизики, а Гапонов-Грехов – её строитель. Надеюсь, мы достойно продолжаем его дело».

Мастер человековедения

«В середине 1960-х меня, тогда ещё аспиранта университета, привлекли к участию в крупной инновационной научно-исследовательской работе в НИРФИ под руководством А. В. Гапонова-Грехова, – вспоминает доктор физико-математических наук Александр Лучинин. – Оглядываясь назад, я отчётливо вижу, что войти в его команду было исключительной жизненной удачей.

Можно много говорить об Андрее Викторовиче как о большом учёном и выдающемся организаторе науки, но мне кажется, что ко всем этим качествам следует добавить ещё одно его свойство – он мастер человековедения!

Именно способность безошибочно оценивать людей, с которыми взаимодействует, позволила ему создать коллектив единомышленников с высоким IQ и не менее высоким индексом порядочности, если бы такой можно было ввести...

И по сей день в институте царит комфортная человеческая среда и высокая требовательность к уровню научных результатов. Об этом говорят и постоянный приток научной молодёжи, и множество выигранных грантов и научных наград, и участие в крупных проектах, и даже высокие наукометрические показатели, о которых так пекутся чиновники от науки».

Совет на всю жизнь

«Я прекрасно помню первую встречу с Андреем Викторовичем, она надолго осталась в памяти как яркое и важное событие, – говорит заместитель директора института по научной работе академик Ефим Хазанов. – В один из первых моих рабочих дней в институте Андрей Викторович собрал в своём кабинете директора для знакомства всех новобранцев. Такие встречи носят традиционный характер. Я ожидал, что с нами будет разговаривать академик, директор и что разговор пойдёт о каких-то серьёзных научных материях. Однако разговор перешёл на жизнь, и научную, конечно, и человеческую, и с первого дня мы почувствовали отсутствие какой бы то ни было дистанции.

Для тех, кто работает в нашем институте, отсутствие дистанции – дело привычное, само собой разумеющееся, но «с непривычки» это воспринималось просто удивительно. Одна из важных мыслей, которая прозвучала на той встрече, была мысль о собственной оценке своих научных результатов.  Андрей Викторович сказал: когда вам покажется, что вы получили какой-то результат, который считаете важным и значимым, то, прежде чем ставить точку, нужно ответить себе на вопрос: «Можете вы придумать аналогию настолько простую, чтобы она была понятна десятикласснику?» Если ответ отрицательный, то значит вы ещё сами недостаточно хорошо поняли этот результат и вам нужно эту тему обмозговать, хотя вам кажется, что всё у вас очень хорошо. Я этим советом пользуюсь до сих пор».