А мама отвечает: «Война…»
Дом семьи Александры Степановны находился в 30 км от Ленинграда, на берегу Чёрной речки, где погиб великий русский поэт Александр Пушкин. Здесь располагались солидные двухэтажные особняки. В одном из них, построенном ещё прадедом, жила наша героиня. Её отец был депутатом в райисполкоме и председателем рыболовецкой артели. Как вспоминает Александра Степановна, артель иногда добывала такую рыбу, которую могли нести только двое сильных мужчин.
Мама Александры Степановны всё время проводила с детьми. Всего их в семье было пятеро: трое братьев, старший из которых должен был вот-вот вернуться из армии, и две сестры. Младшей была маленькая Саша, которая особенно ждала возвращения брата.
- Брат меня очень любил, - улыбается Александра Степановна. - До армии он работал в Шлиссельбурге и, чтобы попасть домой, должен был переправляться через Неву. Бывало, придёт с работы, - вспоминает она, - с берега рубашкой помашет, а встретить его некому. Я, шестилетняя кроха, сяду в лодку и поплыву. Брат видит: лодка пустая, раздевается и плывёт мне навстречу.
В сентябре 1941 года было ещё очень тепло. С утра до вечера маленькая Саша играла с ребятнёй в казаки-разбойники, засыпала без задних ног.
- Просыпаемся однажды, - говорит Александра Степановна, - а мама плачет. Папа ходит мрачный… Я спрашиваю: что случилось? А мама отвечает: «Война и до нас дошла».
Отец не верил
Что такое война, маленькая Саша узнала очень быстро. Толпа ребятишек, услышав рёв двигателей, выбежала на берег и увидела на противоположной стороне немцев на мотоциклах.
- Они остановились, стали купаться, кто-то играл на гармошке, - вспоминает наша героиня. - А наш берег выше - мы были на самом виду. Немцы стали стрелять - забавы ради. Один из мальчишек упал… Мы убежали и больше на берег не ходили.
Отца отправили работать на «Дорогу жизни», организовывать эвакуацию. Родители вырыли в лесу землянку. Мама всё плакала, а отец отмахивался: мол, мы немцев прогоним - два месяца не пройдёт.
- Мы спрятали в доме самое ценное, - рассказывает Александра Степановна. - Старинную одежду и красивейшую посуду - их мама ещё до революции у барина заработала.
Детям собрали узелки, заставили выучить адрес своего дома и на всякий случай адреса ближайших родственников. Два дня прожили в землянке, как вдруг немцы подожгли посёлок. Беженцы остались в том, в чём пришли: в лёгкой одежде и без каких-либо припасов.
- Перед нашим уходом в землянку отец с мамой закопали в тайнике солёную рыбу, - говорит Александра Степановна. - На беду, в этом месте проложили траншеи - рыба досталась солдатам.
«Так мы остались одни»
Отец приходил всё реже, а семье уезжать запрещал. До первых холодов кое-как держались: спали в соломе, принесённой с поля, грелись у печки, вырытой в землянке. Драли кору, собирали хвою - из коры пекли хлеб, из хвои заваривали чай. По продовольственным карточкам давали хлеб: на ребёнка 125 г, на взрослого - 150 г.
- Ели мы раз в день, - вспоминает ветеран. - В чугунок с водой мама настрижёт солому, когда закипит - вынет, покрошит в воду хлеб, вот и едим.
Кошек и собак давно не стало, за раненых на войне лошадей шли страшные драки. От голода начали умирать люди. Таких, как наши беженцы, в лесу было много.
- Идёшь по лесу, видишь: мёртвый человек лежит, - говорит Александра Степановна. - И проходишь мимо - трупы никто не хоронил…
В начале января 1942 года Майоровым сообщили, что глава семьи убит. В это время на улице было -43° С.
- Мама тогда уже не могла ходить, - вспоминает Александра Степановна. - Хоронить отца пошёл средний брат. Оттащил тело на кладбище и засыпал снегом.
Так они остались одни. Матери предлагали отдать ребят в детдом, а она отвечала: «Если погибнем, то лучше вместе».
- Мама умерла 15 апреля 1942 года… Младший брат был инвалид и только ползал. А средний, когда мама умерла, ушёл на фронт добровольцем, - вспоминает блокадница. - Я ходила по людям и выпрашивала еду. Варила похлёбку, как мама…
Потом на малышей наткнулись солдаты. 9 мая 1942 года они попали в детдом.
Дорога жизни
Детей хотели эвакуировать поездом в Куйбышев, но в это время туда уже подходили немцы. Оставался один путь - «Дорога жизни».
- Нас погрузили на три баржи и стали переправлять через Ладожское озеро, - рассказывает Александра Степановна. - Немецкие самолёты начали яростно бомбить суда. Две баржи потонуло. А наша дошла до берега - судьба такая была, выжить…
После переправы страшно хотелось пить. Маленькая Саша, которая уже не могла ходить, отправила за водой сестру.
- Она пришла на берег озера, а там трупы штабелями уложены, все в зелени, - рассказывает блокадница. - Сестра решила встать на бугорок, а он развалился, поплыл…
Из Ленинграда детей привезли в Горький, откуда пароходами доставили в Вачский район.
- С парохода нас снимали местные жители, - вспоминает женщина. - Они плакали. До повозок несли на руках.
Детдомовцы местных предупредили: малышам еду не давать, а то погибнут. Детям пригрозили: что в рот засунете - оставим без еды.
- А у нас кто-то уже раздобыл луковицу, мы её съели, - рассказывает Александра Степановна. - Вот и начали со страху языки пальцами скоблить…
До конца войны сёстры Майоровы учились в детдоме. Их средний брат пропал без вести, а старший нашёлся через несколько лет после войны.
- Когда я уже училась в медицинском техникуме, к нам пришёл худой мужчина, на костылях, - говорит ветеран. - И сказал: я твой брат, давай вместе жить, как в детстве мечтали. Я ему не поверила.
А потом мужчина начал рассказывать, как маленькая девочка его в детстве на лодке встречала…
По окончании техникума Александра Степановна работала фельдшером в Чкаловском районе. Там познакомилась со своим будущим мужем и переехала в Заволжье, где работала в яслях и где живёт до сих пор. У неё сын и дочь, четверо внуков. Она всё ищет среднего брата: а вдруг не погиб, вдруг у него тоже судьба такая была - выжить в то страшное время.