Мы продолжаем публиковать воспоминания Вадима Воронкова, главного архитектора областного центра в 1966-1986 гг., заслуженного архитектора РСФСР, лауреата премии Совета Министров СССР, почётного члена Российской академии архитектуры и строительных наук.
«Почему не понимаете момента?»
Когда-то жилой фонд Горьковского автозавода состоял из двух неравных частей - Соцгорода, построенного лучшими архитекторами страны по новым тогда прогрессивным идеям, и огромного (более 500 помещений) барачного фонда. В бараках и жила большая часть рабочих, которые строили завод, а потом стали его сотрудниками.
Сразу после войны стали возводить новое жильё, но при том финансировании, которое Правительство СССР выделяло на жилищное и культурно-бытовое строительство, переселение рабочих из бараков растянулось бы на несколько десятков лет.
В конце 1950-х строили жильё «народным методом», привлекая средства предприятий, но решительного сдвига не было. После фашистской оккупации уже были подняты из руин и стали одними из лучших в мире Минск, Запорожье, Киев и другие города, а в Автозаводском районе Горького ещё стояли сотни бараков. Поэтому руководство области и города вместе с администрацией завода написало в Совет Министров СССР, попросив значительно увеличить средства на жилищное строительство и соцкультбыт, чтобы уже за 6-8 лет переселить рабочих.
В апреле 1970 года приехала комиссия Госплана СССР во главе с очень энергичной и «крутой» дамой (сейчас бы её назвали «железная леди»). Дама с места в карьер набросилась на руководство с упрёками - дескать, мы не понимаем момента, в других городах и у других заводов несравненно хуже, а автозаводу и так дают щедрой лопатой…
Я как главный архитектор города был одним из инициаторов письма. Сразу понял, что такой «душ с порога» ничего хорошего нам не сулит. Но всё-таки мы уговорили всю комиссию посмотреть обстановку на месте.
Почему рыдала чиновница?
Автозаводский район расположен на ровной, почти бессточной первой надпойменной террасе. Снег уже таял. Мы заходили в бараки по дощатому настилу. В каждом помещении жило по 30-40 семей, на всех - одна кухня. Конструкция барака - деревянный каркас, обшитый досками с засыпкой опилками. Срок службы - максимум 20 лет, но люди здесь жили и все 40! Грозный пыл руководительницы куда-то исчез. Входим в барак, из-под пола брызжет вода.
«Как вы здесь живёте?», - невольно вырвалось у чиновницы.
А женщины, которые только что пришли со смены, вместо того чтобы просить, успокоили её:
«Вода скоро уйдёт, и здесь ещё жить можно. Мы уже привыкли. Вы за нас не волнуйтесь!»
Они были спокойны и доброжелательны. И вот вдруг эта «железная леди» разрыдалась и сказала, что пойдёт прямо к Алексею Николаевичу Косыгину (председателю Совета Министров СССР - Ред.) и не уйдёт от него, не решив этого вопроса. И она выполнила обещание!
В считаные годы на месте бараков выросли жилые микрорайоны по 50-70 тыс. жителей - Северный, Аэродромный, жилой комплекс по ул. Львовской с детскими садами, школами, магазинами и другими необходимыми людям учреждениями.
Я с большим уважением и благодарностью вспоминаю эту по-настоящему мудрую, с большим добрым сердцем, «железную леди».
Что за «горький метод»?
В 1950-е годы в СССР было понятие «Горьковский метод» - родившийся в нашем городе способ жилищного строительства, когда многоквартирные дома возводили сами будущие жильцы. Инициатором народной стройки стал Николай Игнатов, первый секретарь областного комитета КПСС.
В постановлении ЦК КПСС и Совета Министров № 931 «О развитии жилищного строительства в СССР» от 31.07.1957 говорилось: «Одобрить почин рабочих и служащих промышленных предприятий и организаций города Горького и ряда других городов по строительству жилых домов собственными силами как начало всенародного движения за скорейшее улучшение жилищных условий, как пример высокой социалистической сознательности. …Признать необходимым и всемерно поощрять строительство жилых домов силами рабочих как один из путей увеличения объёмов жилищного строительства и ускорения ввода жилых домов в эксплуатацию».
Рабочие и служащие могли объединяться в коллективы при заводах и организациях, где они работали, и совместными усилиями возводить малоэтажные кирпичные или шлакоблочные дома. Каждый гражданин - застройщик получал в собственности одну квартиру. Сами рабочие звали этот метод «горьким» - приходилось трудиться на стройке после основной работы.