Экс-глава Нижнего Новгорода и бывший вице-спикер областного Законодательного Собрания находится под арестом второй год. Он утверждает, что не понимает выдвинутого обвинения и не видел важных вещдоков, на которые в суде ссылается прокуратура.
20 незнакомых томов
Олегу Сорокину инкриминируют эпизоды 2004 и 2012 годов, по которым уже вынесли судебные приговоры, вступившие в законную силу. Вместе с ним по делу проходят бывшие сотрудники полиции Евгений Воронин и Роман Маркеев. В уголовном деле 80 томов, примерно с 20 из них экс-мэра до начала процесса не ознакомили. Суд признал это: в начале процесса пришлось даже объявить перерыв и дать Олегу Сорокину ещё два дня «дочитать». В СИЗО, где политик находится с декабря 2017 года, до начала процесса он мог знакомиться лишь с теми томами, которые ему принёс следователь, и ровно столько времени, сколько следователь мог с ним находиться.
Все подсудимые заявили суду, что в глаза не видели вещественных доказательств. Между тем следствие ссылается на эти вещдоки: и на видеозаписи оперативного эксперимента 2004 года (теперь его связывают с самым тяжким обвинением - в похищении человека), и на записи телефонных разговоров по эпизоду 2012 года (якобы имевший место коммерческий подкуп).
Несмотря на все эти заявления и ходатайства подсудимых и их защиты, процесс идёт дальше - читается обвинительное заключение.
Вспомнил Гиляровского
«Я не понимаю, почему обвиняюсь в похищении человека, - заявил суду Олег Сорокин. - Я был жертвой покушения на убийство (в декабре 2003 года. - Ред.). Это покушение на убийство расследовалось, и я выполнял указания сотрудников правоохранительных органов при расследовании уголовного дела. Точно знаю, что в результате действий сотрудников милиции были установлены и осуждены опасные преступники, которые организовали покушение на меня. Я не понимаю, по какой причине государственный обвинитель через 14 лет считает мои законные действия - помощь расследованию, выполнение указаний сотрудников милиции – преступлением».
Адвокаты тоже полагают: обвинение сформулировано так, что невозможно понять его суть.
«Столь неопределённые формулировки обвинения, по нашему мнению, скорее всего, направлены на то, чтобы «доустановить и доработать» его элементы уже непосредственно в суде, - считает адвокат Дмитрий Артемьев. - Но основополагающие принципы российского уголовного процесса не допускают подобных действий, поскольку обвиняемому и его защите сразу должно быть понятно, в чём его обвиняют и от чего он должен защищаться».
Общественным защитником политика хотел выступить писатель Захар Прилепин, член Центрального штаба ОНФ. Однако потерпевший Александр Новосёлов и гособвинение заявили, что у литератора отсутствует судебный опыт, и непонятно, как он сможет эффективно защищать подсудимого.
«Помню, 20 лет назад я года полтора работал криминальным репортёром. В том же зале, где судят Сорокина, просидел десятки часов. Чувствовал себя Гиляровским. Какая-то вторая молодость началась», - написал потом Захар Прилепин в соцсети.
По мнению Олега Сорокина, судебное заседание «носит всё более репрессивный характер»: «СМИ запрещена съёмка заседания, о которой они ходатайствовали. Суд сам не ведёт аудиозапись процесса и отказывается приобщать к протоколу аудиозаписи адвокатов. Мне отказали в общественном защитнике, отказали в свидании с младшим сыном, прилетевшим с учёбы из-за рубежа, чтобы повидаться перед Новым годом…»
Суд продолжается. Олег Сорокин встретит в СИЗО второй Новый год.
Суд по делу Олега Сорокина отложен до 10 января 
Олегу Сорокину непонятно, за что его судят 
«От нас в течение года скрывают вещдоки», – Олег Сорокин 
Суд по делу Олега Сорокина отложен до 6 декабря